Трансформация чувств. Анна Маг

Лялька-Лялька… – вздохнул Егор Николаевич.

      – Ну, – обратился он к мальчику, – давай знакомиться. Я дядя Егор, а ты?

      Малыш, словно услышав его, попытался сфокусировать свой взгляд, но слабые глазные мышцы опять развели зрачки в разные стороны. Егор Николаевич засмеялся, а младенец заплакал.

      Ровно в девять утра разгневанная Шура влетела в двери института. «Боже, куда? Куда?» – путались мысли в ее в голове. Она напрочь забыла номер Лялькиной группы и, решив, что начнет с деканата, устремилась по коридору вдаль.

      Секретарша безмятежно поливала цветы, стоявшие на окне. Работа была у нее «не бей лежачего», и это ее вполне устраивало.

      – Здравствуйте! – Запыхавшаяся Шура стянула с себя шапку. – А Лялька Морозова, дочка моя, в какой группе?

      Секретарша смерила ее взглядом. «Точно ненормальная», – мелькнуло у нее в голове.

      – Здрасьте! Какой курс-то?

      – Второй! – Шура отчаянно кивала головой, как бы подтверждая свои слова. – Да-да, второй.

      – Вы успокойтесь, – неспешно продолжала секретарша. – Случилось что?

      – Нет-нет, – торопливо покачала та головой. – Вы группу найдите, пожалуйста.

      – Да, сейчас… – Секретарша полезла в талмуды, лежавшие на ее столе. Через пару минут, отыскав нужную папку, она торжественно объявила: – Сто вторая Л. – Гордо подняв голову, она всем своим видом показала значимость и нужность своего положения. – У них сейчас химия. Двести двенадцатая аудитория, второй этаж.

      – Спасибо, – буркнула Шура и понеслась.

      Две мутные лужи от ее сапог испортили вид приемной. Секретарша поморщилась и пошла за тряпкой.

      Подойдя к аудитории, Шура немного потопталась, робко постучала и только потом заглянула внутрь. Нина Михайловна – преподаватель химии, – продолжая писать формулы и монотонно проговаривая все объяснения, повернула голову. Не меняя интонации, она спросила:

      – Вам кого?

      – Мне Ольгу Морозову. – Невидящим взглядом мать вонзалась в лица студентов, пытаясь найти среди них свою дочь.

      – А Морозовой сегодня нет.

      – Как нет? – Шуру одновременно обдало жаром и холодом.

      – Так. Нет… Но она, вообще-то, не пропускает. Только первый день не пришла. Может, осталась в общежитии? Ребята, кто из вашей группы вместе с Морозовой живет?

      – Она с Танькой Погодиной с лечфака, с пятого курса…

      – С Погодиной… – тихо повторила Шура про себя.

      Еще через тридцать минут она зашла в их с Таней комнату. Перебрала все вещи и поняла, что нет дорожной сумки, с которой Лялька приезжала на каникулы. Паспорт Шура также не нашла, но зато все тетрадки и учебники стояли на полке, словно ждали свою хозяйку.

      Шура легла на кровать и зарыдала в голос. Последняя надежда натянулась тоненькой ниточкой, словно струна, и лопнула. Сколько Шура пролежала – не поняла. Но через какое-то время пришла Таня.

      Шура вскочила и кинулась к ней:

      – Таня!