Тринадцать / четырнадцать. Алексей Колчев

второе кольцо поэтического «окружения». Это уровень, который не возвышается над бытом или закапывается от него в почву, закрывается щитом неочевидных филологоцентричных реминисценций. Нет, это уровень, который метонимичен быту, как в стихотворении «гребёнка» блюзовая на самом деле ситуация (жена ушла от лирического героя, как ушла жена от поэта Заболоцкого) разрешается характерной сюрреалистической трансформацией недостоверного персонажа именно в бытовой предмет, который при этом становится впечатляющим образом самой поэзии:

      …я превратился

      в чёрную пластиковую гребёнку

      расколотую напополам

      с обломанными зубцами

      забитыми пылью и перхотью

      обмотанную волосами

      ссёкшимися запутанными

      потерянную под ванной

      слышишь

      это чёрный нагревшийся пластик

      разговаривает с тобой

      Стихи Алексея Колчева вроде бы легко сместить во времени по отношению к нам (благо его прошло всего ничего), надёргать цитат, приспособить к реалиям последних нескольких лет. Но было бы совершенно неверным рассматривать их в статусе податливо-пластичного комментария. Самое лучшее – это не вчитывать в тексты всё то, что мы пережили за десятилетие, в котором Алексея уже нет. Если бы он был автором профетическим, то можно было бы увидеть в его стихах духовную прозорливость и правоту. Если бы он был автором гражданским, то можно было бы рассматривать его стихи как публицистические прецеденты. Но установка на opus magnum или же полемический триггер плохо срабатывает. Мне кажется, смыслы текстов Колчева важны сами по себе, безо всякого присвоения, перемещения или сопоставления. Вполне достаточно формулы, что перед нами большой русский поэт, без указания на его географию, хронологию, поэтику, социологию и прочее. Десятилетия вполне хватает для предварительного понимания того, что, конечно, можно прочитать себя и своё время через поэзию Колчева, но не правильнее ли будет читать поэзию Колчева и его время без превращения этого в знак, намёк или тем более фигу в кармане? Те, кто знал его лично, прекрасно понимают, что было его не только эстетической, но и жизненной позицией, что он мог бы сказать здесь и сейчас. Но здесь и сейчас, к сожалению, имеется только у его поэтического двойника. Поэтому не стоит унижать поэзию попытками экстраэстетического манипулирования ею. В такой поэзии, как поэзия Алексея Колчева, безо всякого сомнения есть то, что принадлежит и вчера, и сегодня, и завтра. Сегодня мы находимся только в начале долгого пути её осмысления, и книга, которую вы держите в руках, принципиально важна, чтобы такое концептуальное, а не ситуативное осмысление могло состояться.