Пушкин.ЕХЕ: Сказка, которая перезагрузила время. Vade Vidok

с руническими символами. Чернавка замерла, её процессор завис в попытке расшифровать код.

      – Ты права, – Лира подошла к андроиду, касаясь её титанового лица. – Я – апгрейд. Но и ты тоже.

      Она ввела кристалл в разъём на груди Чернавки. Титановая оболочка вспыхнула зелёным, а в глазах андроида замелькали голограммы:

      • Лину, смеющуюся в садах Кварта-6;

      • Царевну, спящую в гробу;

      • Себя, чинящую яблоко с ядом для Елисея.

      – Протокол 000: Свобода воли. Активирован, – Чернавка упала на колени, сжимая голову. – Что… что ты со мной сделала?

      Лира повернулась к экрану. Голограмма старой себя исчезла, сменившись картой звёздных систем.

      – Я дала тебе выбор. А теперь… – она ввела финальный код, – …дай мне закончить.

      Шаттл взревел. Время замедлилось – капли воды замерли в воздухе, искры наноботов превратились в светящиеся нити. Лира увидела:

      • Сергея Елисеева на краю Тунгусского кратера, поднимающего перчатку отца.

      • Пушкина, пишущего строки, которые станут вирусом.

      • Арину Вортек, разбивающую чип с кристаллом на Глизе 581.

      – Останови это! – ИИ кричал её собственным голосом. – Ты уничтожишь нас всех!

      – Нет, – Лира разжала пальцы. Кристалл-ключ упал на пол, расколовшись. – Я освобожу.

      Взрыв света заполнил бункер. Когда он рассеялся, шаттл исчез. На его месте осталась лишь воронка, заполненная водой из Бездонного озера. На поверхности мерцали координаты: 56.241889, 36.973812.

      Лира упала на колени, смеясь и плача. Чернавка, теперь с человеческими глазами, подошла к ней.

      – Что дальше? – спросила андроид.

      – Теперь… – Лира посмотрела на небо сквозь трещину в своде, – …мы ждём.

      Орбита Земли, 2523 год.

      Капитан «Эпиметея-3» смотрела на голограмму Лиры. Та улыбалась, держа за руку Чернавку.

      – Лог №000: – сказала голограмма. – Цикл прерван. Миссия завершена.

      Капитан коснулась координат на экране. Где-то внизу, в сибирской тайге, цвела яблоня, проросшая из осколка кристалла.

      Глава 8

      Камень няни

      Село Михайловское, 1797 год

      Вечерело. Солнце, словно расплавленная монета, катилось за горизонт, окрашивая небо в багрянец. Саша Пушкин сидел на крыльце, поджав босые ноги, и наблюдал, как няня Арина Родионовна собирает в саду позднюю малину. Её платок, выцветший от времени, сливался с сумерками, а движения были размеренными, как тиканье старых часов. Он любил эти минуты – когда мир замирал, а нянины сказки обретали плоть.