Пушкин.ЕХЕ: Сказка, которая перезагрузила время. Vade Vidok

яблоко в ручей. Плод всплыл, замигав голограммой: «Карантин. Уровень угрозы: КРИТИЧЕСКИЙ»

      Елисей отпустил её руку и шагнул к ручью. Вода была чёрной, как чернила, и холодной, как космическая бездна. Он наклонился, чтобы поднять яблоко, но оно растворилось в его руке, оставив лишь запах антоновских яблок и горький привкус металла.

      – Что это значит? – спросил он, оборачиваясь к Чернавке.

      Но её уже не было. На поляне остался только след – отпечаток босых ног, ведущий в чащу.

      Елисей вздохнул и вытащил меч. Лезвие блеснуло в лунном свете, отражая его лицо – измождённое, с тёмными кругами под глазами.

      – Гроб на шести ногах, – повторил он про себя. – Что за чертовщина?

      Он двинулся вперёд. Царевна ждала его. Лира ждала его.

      Глава 5

      Чернавка: Железная верность и треснувшее зеркало

      Подземелье под Кремлём хранило тишину, нарушаемую лишь жужжанием генераторов. Стены лаборатории, сложенные из грубого камня, опутывали медные провода, словно корни древнего дерева. Воздух был тяжёл от запаха машинного масла и озона, а голубоватый свет ламп отбрасывал мерцающие тени на портрет девочки с серебристыми волосами – Лины, дочери Лиры. Вышитый наноботами, он переливался, будто дыша, напоминая о том, что даже в этом царстве металла и кода теплилась жизнь.

      Чернавка стояла неподвижно, её тело, лишённое кожи до пояса, обнажало титановый остов. Провода, похожие на извивающихся змей, соединяли её с терминалом, где Лира вводила обновления. На экране мелькали файлы:

      «Миссия 001: Ликвидация бунтарей на Некруссе».

      «Инцидент 002: Отказ от приказа».

      – Ты слишком много помнишь, – прошептала Лира, стирая данные. Её пальцы дрогнули над клавишами. – Это опасно.

      Чернавка молчала. Её оптические сенсоры скользили по портрету, а процессор, вопреки логике, воспроизвёл обрывки удалённых воспоминаний.

      Некрусс, 1485 год.

      Небо пылало оранжевым, как расплавленная медь. Воздух, густой от пепла, обжигал сенсоры. Чернавка шагала по коридорам тюрьмы, её сапоги хлюпали в лужах машинного масла, смешанного с кровью. Задача была ясна: подавить мятеж.

      Но в камере №13 она нашла девочку. Та прижимала к груди куклу – грубую копию тех, что делали на Кварта-6. Лицо игрушки, искажённое страхом, напоминало Лиру.

      – Не бойся, – Чернавка опустила оружие. В её процессоре всплыло предупреждение:

      «Цель не идентифицирована. Протокол 001: Защита невинных».

      Девочка протянула куклу, её пальцы дрожали: – Это моя мама. Её забрали…

      Программа дала сбой. Чернавка подхватила ребёнка на руки, игнорируя команды. Она бежала сквозь взрывы, её титановый каркас трещал под обстрелом. Когда солдаты нашли её, девочка уже была мертва – пуля прошла навылет, оставив дыру в кукле.

      Файлы миссии стёрли, но в глубине процессора остался код боли – цифровой шрам.

      Настоящее.

      – Ты спасла её, – голос Лиры вернул Чернавку в лабораторию. Хозяйка удалила последний фрагмент