Империя добра. Ана Жен

обязан Регине жизнью. Именно она отвела меня от первой пули в бальном зале, именно она вывела меня из зала…

      Павел Федорович взял планшет и продолжил:

      – Проникла во дворец тем же путем, что и заговорщики, была одета в платье преступников, а также…

      – Вводила всех в заблуждение, выдавая себя аристократкой! – перебил Алек. – Отец, все верно, но Регина лишь жертва обстоятельств. К мятежу она не имеет никакого отношения!

      – Откуда эта уверенность? – резонно уточнил император.

      – Что? – опешил цесаревич.

      – Я спрашиваю, откуда уверенность в том, что она не причастна к заговору? Откуда мы знаем, что эта девчонка не пыталась вывести тебя в укромное место, а после расправиться? – Павла Федоровича всегда раздражала излишняя беспечность сына.

      Обычно, после того, как император начинал задавать вопросы сыну, тот тут же признавал собственную неправоту и капитулировал. Но сейчас Алек стойко вынес прямой взгляд отца и заявил:

      – Она не виновна. Я жив лишь ее стараниям. Не гвардии. Не охраны. Я жив благодаря глупой случайности. Провидению, заведшему Регину Котову в подвал дворца, и я не позволю ей платить за то, что она рискнула собой, спасая мою жизнь. Неужели наша империя столь невеликодушна?

      Павел Федорович соединил пальцы в замок, казалось, думая о чем-то своем. После некоторого молчания он пристально посмотрел на сына:

      – Ты прав, империя добра к тем, кто верно служит ей. Я дарую прощение этой…

      – Регине Котовой, – подсказал Алек.

      – Я дарую прощение Регине Котовой и останавливаю всякое расследование касательно ее участия в инциденте.

      – Благодарю вас, государь! – лицо Алека просветлело. – В таком случае, я немедля отправлюсь в крепость и освобожу ее!

      – Ступай, – совершенно уже благосклонно кивнул император.

      Павел Федорович проводил взглядом сына, а когда дверь за ним закрылась, обратился к жене:

      – Верушка, что мы сейчас лицезрели?

      – Наш мальчик впервые поступил, как джентльмен? – неуверенно отозвалась императрица.

      – Мне показалось точно так же… – на миг Павлу Федоровичу почудилось, что не такое уж разочарование его сын.

      Император позвонил в звонок, вызывая секретаря. В кабинете тут же возник Сергей Григорьевич Носов:

      – Чем могу быть полезен, ваше величество?

      – Направь распоряжение в Петропавловку, пусть освободят Котову Регину Дмитриевну, – прочитал он имя в открытом на планшете документе.

      – Послушайте, если эта Регина Котова имела подобное благоприятное влияние на Алека, не привлечь ли ее в ближний круг цесаревича? – осторожно заговорила Вера Эдуардовна.

      – И как вы, любовь моя, видете это привлечение? – идея отчего-то не показалась абсурдно глупой. – Она, как ни посмотреть, купчиха.

      – Ума не приложу… – вздохнула императрица и принялась перебирать бусины браслета, словно четки.

      – Позволите высказать предложение? – вкрадчиво заговорил Носов, у которого были ответы абсолютно на все.

      – Говори,