Пробуждение. Кейт Шопен

бо́льшую часть супа и теперь ковыряла слоистые кусочки рыбы в court bouillon[31] вилкой.

      Влюбленные, воспользовавшись общим разговором о Мексике, шепотом обсуждали вещи, которые, как они справедливо полагали, никому, кроме них, не интересны. Дама в черном однажды получила из Мексики пару четок тонкой работы, к которым прилагалась особая индульгенция, но она так и не смогла узнать, действует ли эта индульгенция вне мексиканских границ. Отец Фошель из кафедрального собора попытался это объяснить, но, к сожалению, не преуспел. Дама умоляла Робера поинтересоваться данным вопросом и по возможности уточнить, имеет ли она право на индульгенцию, приложенную к поразительно изящным мексиканским четкам.

      Мадам Ратиньоль выразила надежду, что Робер будет проявлять крайнюю осторожность в общении с мексиканцами, которые, по ее мнению, являются коварным народом, беспринципным и мстительным. Адель вовсе не считала, что, осуждая разом целую нацию, выказывает по отношению к ней несправедливость. Лично она была знакома всего с одним мексиканцем, который готовил и продавал превосходные тамале[32] и которому она безоговорочно доверяла, настолько угодлив он был. Но настал день, и его арестовали за то, что он зарезал свою жену. Мадам Ратиньоль так и не узнала, повесили его или нет.

      Виктор развеселился и попытался рассказать анекдот о мексиканской девице, которая одну зиму подавала шоколад в ресторане на Дофин-стрит. Его никто не слушал, кроме старого месье Фариваля, у которого эта забавная история вызвала неудержимый приступ смеха.

      Эдна подумала, не сошли ли они все с ума, если так разговорились и расшумелись по этому поводу. Самой ей было совершенно нечего сказать о Мексике и мексиканцах.

      – В котором часу вы уезжаете? – спросила она у Робера.

      – В десять, – ответил тот. – Бодле хочет дождаться луны.

      – У вас уже все собрано?

      – Да. Я возьму только саквояж, а чемодан уложу в городе.

      Молодой человек отвернулся, чтобы ответить на какой-то вопрос, заданный ему матерью, и Эдна, допив черный кофе, вышла из-за стола.

      Она отправилась прямо к себе. В маленьком коттедже после улицы казалось тесно и душно. Но ей было все равно, у нее нашлась сотня разных дел, требовавших ее внимания. Эдна начала прибираться на туалетном столике, ворча на неряшливость квартеронки, укладывавшей детей спать в соседней комнате. Собрала одежду, висевшую на спинках стульев, и убрала каждую вещь на место – в шкаф или ящик комода. Переоделась, сменив платье на более удобный и просторный капот. Привела в порядок волосы, с необычайной энергией причесав их расческой и щеткой. Затем пошла к сыновьям и помогла квартеронке уложить их.

      Мальчики дурачились и болтали – они готовы были делать что угодно, лишь бы не спать. Эдна отослала квартеронку ужинать, разрешив ей не возвращаться. Потом села и рассказала детям сказку. Вместо того чтобы успокоить, это только взбудоражило их и прогнало сон. Эдна оставила сыновей, жарко споривших о том, чем кончится сказка, которую

31

Креольское кушанье: густой рыбный суп.

32

Мексиканское блюдо из кукурузной муки с мясом или овощами, которое заворачивают в кукурузные листья и готовят на пару́.