Пробуждение. Кейт Шопен

держались в стороне. Они ничего не видели и не слышали. Дама в черном уже в третий раз перебирала четки. Старый месье Фариваль без умолку рассуждал о том, что́ известно об управлении лодкой ему и неизвестно Бодле.

      Эдне все это было по душе. Она прошлась взглядом по Марьеките, от безобразных коричневых пальцев на ногах до красивых черных глаз и обратно.

      – Почему она так на меня смотрит? – спросила девушка у Робера.

      – Может, считает тебя красоткой. Спросить у нее?

      – Нет. Она ваша зазноба?

      – Она замужняя дама, и у нее двое детей.

      – О, ну и что! Франсиско сбежал с женой Сильвано, у которой четверо детей. Они забрали все его деньги, одного из детей и украли его лодку.

      – Замолчи!

      – Она что, понимает?

      – Да тише же!

      – А те двое, что льнут друг к другу, женаты?

      – Конечно нет, – рассмеялся Робер.

      – Конечно нет, – повторила Марьекита с серьезным утвердительным кивком.

      Солнце было уже высоко и начинало припекать. Эдне казалось, что порывистый бриз наполняет палящим зноем поры на ее лице и руках. Робер держал над ней свой зонтик. Когда пошли лагом, паруса туго натянулись: их переполнял ветер. Старый месье Фариваль, глядя на паруса, над чем-то саркастически посмеивался, а Бодле себе под нос честил старика на чем свет стоит.

      Плывя через залив на Шеньер-Каминаду, Эдна чувствовала себя так, словно ее сорвало с некоего прочного якоря, у которого прошлой ночью, когда рядом бродил таинственный дух, ослабла и лопнула цепь, и теперь она вольна ставить паруса и плыть куда заблагорассудится. Робер без умолку болтал с нею, он больше не замечал Марьекиту. В бамбуковой корзинке у девушки лежали креветки. Они были покрыты испанским мхом[25]. Марьекита с раздражением примяла мох и сердито пробормотала что-то себе под нос.

      – Поедем завтра на Гранд-Терр?[26] – шепотом спросил Робер у Эдны.

      – Что мы будем там делать?

      – Поднимемся на холм к старому форту, будем смотреть на вертких золотых змеек и наблюдать за греющимися на солнце ящерицами.

      Эдна устремила взгляд в сторону Гранд-Терра и подумала, что хотела бы побыть там наедине с Робером. Вместе с ним сидеть на солнце, слушать рев океана и следить за ящерицами, снующими среди руин старого форта.

      – А через день или два можно сплавать в Байю-Брюлов, – продолжал молодой человек.

      – Что будем делать там?

      – Что угодно… Бросать рыбам наживку.

      – Нет, вернемся на Гранд-Терр. Оставьте рыбу в покое.

      – Поедем, куда пожелаете, – кивнул Робер. – Я попрошу Тони прийти и помочь мне залатать и оснастить мою лодку. Нам не понадобится ни Бодле, ни кто-то еще. Не побоитесь пиро́ги?

      – О нет.

      – Тогда я покатаю вас как-нибудь вечером, при луне, в пиро́ге. Быть может, ваш Дух залива шепнет вам, на каком из этих островов спрятаны сокровища, и даже укажет точное место.

      – И

25

Испанский (луизианский) мох (тилландсия уснеевидная) – растение-эпифит, произрастающее на других растениях и внешне напоминающее длинную седую бороду. Широко распространено в заболоченном устье реки Миссисипи в Луизиане.

26

Островок к северо-востоку от Гранд-Айла.