Живец. Хитрец. Ловец. Борис Георгиев

на улицу… – шепнул я, пятясь к стене. Лучше бы я молчал. Стоило заговорить, тварь меня заметила. Мгновение мы смотрели друг дружке в глаза, затем она раскрыла пасть.

      Надеюсь, никогда больше не придётся так бегать. Не разбирал дороги, ломился, себя не помня. На перекрёстках сворачивал несколько раз, надеясь сбить зверя со следа. Дыхание сбил, ящики какие-то свалил, зацепив локтем, но когда остановился продышаться и оглядеться, снова увидел чёрную бестию. Она перескочила через разваленные мною ящики с кошачьей грацией, совершенно бесшумно. Впрочем, из-за собственного дыхания слышал я плохо. Всё плыло перед глазами, в ушах шумело. Собрав силы, я ещё раз свернул за угол и побежал, но что это за бег – со сбитой дыхалкой и на ватных ногах… «Догонит. Прятаться надо за какой-нибудь дверью». Как назло, в проходе, куда я свернул, стены были глухие. Ни дверей, ни окон ниже третьего этажа. Мне почудилось впереди рычание. «Она же была сзади!» Оглянуться не хватило духу. Рёв усилился, я сообразил – не живое, механизм, – выскочил на перекрёсток и увидел его.

      Он нёсся прямо на меня, посверкивая широко расставленными фарами. На перекрёстке рыкнул, выпустив облако чёрного дыма, заскрежетал и, когда мне показалось: вот сейчас он размажет меня по стене, – отвернул в сторону и пронёсся мимо. Не сбавь он скорости на повороте, я бы не уцелел. Не знаю, почему решился запрыгнуть в кузов. Слишком быстро всё это произошло. Увидел я, как мелькнула мимо кабина – откуда только силы взялись. Боли от удара не ощутил. Смотрю – я в кузове, на коленях, за борт хватаюсь, а та чёрная осталась с носом. Прыгнула и промахнулась. Может, её машиной задело, не знаю. Какое-то время я ещё видел, как она хромает далеко позади, потом мы вывернули на шоссе и увеличили скорость. Чтобы не вывалиться на ходу, я сел на ребристый грязный пол.

      Городские кварталы остались позади. Дорога пошла вдоль морского берега, через лес. Кузов провонял рыбой и чем-то сладким, надсадный рёв двигателя пробирал до животиков, меня подташнивало, но всё это мелочи. Спасся. Я с нежностью глянул сквозь заляпанное грязью заднее стекло кабины на лохматые затылки спасителей. Киноды, конечно, не люди, но всё-таки… Я стал готовить благодарственную речь. Не пригодилась.

      Грузовик сигналил, не сбавляя скорости; я глянул вперёд, увидел высоченную стену и распахнутые ворота. Потом машину занесло, она затормозила так резко, что меня швырнуло на пол.

      Я поднялся, цепляясь за борт, услышал глухое ворчание, затем лай.

      – Смотри-ка, Шпицко, что за дрянь у нас в кузове, – перевёл толмач. – Эй, ты! Сидеть!

      – Стреляй, – буркнул Шпицко. – Чего с макакой разговаривать? Стреляй, пока не бросилась.

      Они стояли на подножках грузовика, нацелив на меня древние ружья.

      – Не стреляйте, – попросил я, поднимая руки.

      Глава третья

      Хорошие они были ребята, эти наркоторговцы. Весёлые, предприимчивые. Меня не обижали, а после беседы со старшим Мастини