Заря всего. Новая история человечества. Дэвид Гребер

манере, он был склонен характеризовать яномами с точки зрения того, чего у них не было (например, письменности, полиции, формальной судебной системы), а не положительных атрибутов их культуры. Это привело к тому же самому результату – созданию образа хрестоматийных первобытных людей[28]. Основной аргумент Шаньона заключался в том, что взрослые мужчины яномами получают культурные и репродуктивные преимущества, убивая других взрослых мужчин; и что если эта взаимосвязь между насилием и биологической приспособленностью репрезентативна для первобытных людей в целом, то она могла иметь эволюционные последствия для всего нашего вида[29].

      Это «если» – не просто большое, а огромное. Коллеги-антропологи завалили Шаньона вопросами – не всегда дружелюбными[30]. Его обвинили в непрофессионализме (в основном речь шла об этических стандартах полевого исследования)[31]. Одни антропологи поддержали Шаньона, другие – разделили позицию его критиков, и никто не остался в стороне. Некоторые обвинения оказались беспочвенными, но сторонники Шаньона в ходе полемики так разгорячились (говоря словами Клиффорда Гирца, другого известного антрополога), что не только начали превозносить его как олицетворение научно строгой антропологии, но и нещадно критиковать всех, кто ставил под сомнение социальный дарвинизм Шаньона, называя их «марксистами», «лжецами», «культурными антропологами с левого фланга академии», «аятоллами» и «политкорректными сердобольными людьми». По сей день лучший способ заставить антропологов начать обвинять друг друга в крайностях – это упомянуть имя Наполеона Шаньона[32].

      Здесь важно, что, по мнению ряда авторов, яномами как «безгосударственный» народ должны служить примером того, что Пинкер называет «гоббсианской ловушкой», когда люди из племенных обществ оказываются в замкнутом кругу набегов и войн, живут в опасных, нестабильных условиях, постоянно рискуют быть жестоко убитыми острым оружием или отмщающей дубинкой. Как утверждает Пинкер, это – мрачная судьба, предначертаннная нам эволюцией. Мы спаслись от нее только из-за готовности перейти под защиту национальных государств, судов и полиции, а также благодаря тому, что прониклись ценностями аргументированной дискуссии и самоконтроля, которые Пинкер считает уникальным наследием европейского «цивилизационного процесса», подарившего миру эпоху Просвещения (иначе говоря, не будь Вольтера и полиции, академические споры о результатах исследований Шаньона перешли бы в поножовщину).

      У этого тезиса множество слабых мест. Начнем с самого очевидного из них. Идея о том, что наши нынешние идеалы свободы, равенства и демократии есть некий продукт «западной традиции», стала бы большим сюрпризом для людей вроде Вольтера. Как мы вскоре увидим, мыслители Просвещения, которые проповедовали эти идеалы, почти всегда вкладывали их в уста иностранцев и даже «дикарей», таких как яномами. В этом нет ничего удивительного, ведь в той самой «западной

28

В действительности в 1960–1980-е годы, когда Шаньон проводил исследование среди яномами, они вовсе не были похожи на наших предков в их «естественном состоянии». На протяжении десятилетий яномами страдали от вторжений европейцев, участившихся после того, как на их землях было обнаружено золото. В это время численность яномами стремительно таяла из-за эпидемий инфекционных заболеваний, занесенных миссионерами, геологоразведчиками, антропологами и агентами европейских правительств. См. Kopenawa D., Albert В. The Falling Sky: Words of a Yanomami Shaman. London and Cambridge, MA: The Belknap Press of Harvard University Press, 2013.

29

Chagnon N. Life histories, blood revenge, and warfare in a tribal population // Science. 1988. Vol. 239. No. 4843. P. 985–992.

30

Некоторые возражения касались статистических данных, представленных Шаньоном, и его утверждения о том, что мужчины, достигшие состояния ритуальной чистоты (унокай), имеют больше жен и детей, чем все остальные. Основная неувязка, которую Шаньон так и не объяснил, заключалась в том, что статус унокай можно было получить не только за убийство другого человека; достаточно было выпустить стрелу в тело уже убитого врага или вызвать смерть нефизическими средствами (например, при помощи колдовства). Другие исследователи отмечали, что большинство носителей статуса унокай принадлежали к старшей возрастной группе или были старостами деревень: в обоих случаях у них была возможность иметь большое потомство, не участвуя в боевых действиях. Некоторые исследователи указывали на логический изъян в предположении Шаньона о том, что убийства одновременно сдерживали дальнейший разгул насилия (носители статуса унокай имели репутацию свирепых воинов) и запускали цикл убийств на почве мести, совершаемых разгневанными родственниками убитых (своего рода «война всех против всех»). См. критику Шаньона: Albert B. Yanomami «violence»: inclusive fitness or ethnographer’s representation? // Current Anthropology. 1989. Vol. 30. No. 5. P. 637–640; Ferguson B. Do Yanomamo killers have more kids? // American Ethnologist. 1989. Vol. 16. No. 3. P. 564–565. См. также ответ Шаньона: Changon N. Reply to Albert // Current Anthropology. 1990. Vol. 31. No. 1. P. 49–53.

31

Полевая работа и этнографические тексты Шаньона стали предметом ожесточенной дискуссии в антропологии после выхода книги «Тьма в Эльдорадо» журналиста Патрика Тирни, в которой тот обвинил антрополога не только в нарушении исследовательской этики, но и в том, что Шаньон состоял в сговоре с силами, намеревавшимися захватить земли яномами, специально провоцировал войны и конфликты между племенами, а также его действия привели к вспышке кори, унесшей тысячи жизней. Американская антропологическая ассоциация провела расследование, в результате которого осудила действия Шаньона, нанесшие вред племени, но оправдала его по части безумных обвинений журналиста – Шаньон и другие исследователи не вызывали эпидемии, обвинения Тирни были ложными. Историю этой ожесточенной дискуссии вокруг яномами в антропологии, к которой отсылают авторы, описал Роберт Борофски: Borofsky R. (ibid.); и сам Наполеон Шаньон, сравнивший жестокость племени антропологов с жестокостью яномами в: Chagnon N. Noble Savages: My Life Among Two Dangerous Tribes. The Yanomamö and the Anthropologists. New York: Simon and Schuster, 2013. См. также текст Клиффорда Гирца, обозревающий эту дискуссию в: Geertz C. Life Among the Anthros and Other Essays. Princeton University Press, 2010. P. 123–234.

32

Geertz C. Life among the anthros // New York Review of Books. 2001. Vol. 48. No. 2. P. 18–22. Академические исследователи склонны к поведению, описываемому термином «схизмогенез». Мы подробнее поговорим об этом явлении в последующих главах.