Вот так запросто. Гэри Шмидт

одна, последняя ловушка, паренек сам притащил ее на палубу, поставил, куда положено. А потом уставился на капитана, словно чего-то дожидаясь.

      Мэтт и вправду дожидался. Дожидался расспросов. Всяких там «Чего тебе здесь надо?», «Откуда ты?», «Сколько тебе лет?», «Почему не в школе?».

      И «Где твои родители?».

      Но капитан Гард ничего такого спрашивать не стал. А спросил только:

      – Лисель-галсовые узлы вязать умеешь?

      Мэтт кивнул.

      Капитан долго разглядывал его. А затем кинул ему трос:

      – Покажи.

      Мэтт показал.

      Капитан кивнул.

      – Годится. Я хозяин катера и заплачу тебе пятнадцать процентов с выручки. И отдам один сэндвич с тунцом, если хочешь, – сам готовил, надеюсь, ты любишь помидоры, соленые огурцы и майонез. Еще есть брауни, но их я тоже сам испек, получилось не ахти, и орехов не кладу, терпеть не могу орехи. Ставлю четыре ряда по шесть ловушек вон там, где река Нью-Медоус впадает в залив. Ставлю в паре километров от берега. Вот там сапоги. По дороге соединишь ловушки в связки. А потом… перчатки лежат там. Нет, во-он там лежат, видишь? Слушай в оба уха. Вот и вся премудрость. Возьму тебя на работу, если хочешь.

      Капитан Гард поправил кепку и повернулся к мотору.

      Мэтт переобулся в резиновые сапоги.

      – Займись кормовым швартовом! – крикнул через плечо капитан Гард.

      Мэтт занялся кормовым швартовом.

      – И носовым.

      Мэтт прошел на нос катера, занялся носовым швартовом.

      – Отчаливай! – крикнул капитан Гард, но Мэтт уже оттолкнул катер от причала. Следующие пять часов оба не проронили ни слова.

      «Одинокий волк», тарахтя, шел вдоль холмистого берега, из-за горизонта уже высовывалась макушка солнца. Если бы Мэтт глянул на дом миссис Макнокатер на краю обрыва – они как раз проплывали мимо, – то, наверное, заметил бы свет в окнах, а может, и саму миссис Макнокатер с биноклем на террасе; правда, в сумерках она все равно не разглядела бы Мэтта. «Волк» пропыхтел мимо с аккуратным штабелем ловушек на палубе, иногда чихая и кашляя: и мотор, и сам катер были уже немолоды. Пока Мэтт привязывал лисель-галсовыми узлами буйки к ловушкам, полуостров остался позади и катер вышел из залива в Атлантический океан; ветер там дул холодный и брызгами кидался, но ничего, терпимо. Солнце только-только начинало взбираться на небо, и вода была черно-синей.

      Капитан Гард и Мэтт действовали слаженно, словно проработали вместе всю жизнь. Мэтт привязал к ловушкам тросы, к каждой отдельно, а потом надел желтые резиновые перчатки и положил в ловушки приманку – снулую треску; когда все было готово, капитан сбавил ход, развернул катер носом к ветру. Кивнул Мэтту – дескать, начинай, и тогда Мэтт проверил, крепко ли привязан к ловушке буй, столкнул с кормы первую ловушку, следом вторую, а капитан помог столкнуть остальные четыре: течение давит на трос, и связка ловушек каждую секунду утяжеляется. Капитан вернулся к штурвалу, развернул катер, отошел подальше, снова встал носом к ветру, и еще одна связка из шести ловушек бухнулась в