Колыбельная ведьм. Скриптум Первый. Влада Мишина

бы Тадди погиб по вине Ордена или фанатиков, мне было бы кого винить и куда направить боль и ненависть. А теперь я лишилась и этой малости. Оставалась лишь пустота.

      «Держи лицо, Эстер, как учил отец», – приказала я себе.

      – Покупайте свежий выпуск! – крики разносчика газет постепенно отдалялись.

      – У вас не найдётся трёх чентезимо[10]? Я меня пока только фунты.

      Проследив за моим взглядом, направленным на мальчика, Джиованни нахмурился.

      – Вы вряд ли найдёте в газете хоть каплю правды.

      – И всё же я предпочитаю знать мнение не только ведающих. Газеты полезны для понимания общих настроений, – твёрдо сказала я.

      – В таком случае рекомендую прочесть её позже, в более спокойной обстановке, – неуверенно кивнул он.

      – Конечно.

      Мужчина достал из кармана жилета серебряную лиру[11].

      – Не уверена, что у мальчика будет сдача, – нахмурилась я.

      – В таком случае сегодня его счастливый день и он сможет отдохнуть, не продавая больше газет, – усмехнулся профессор. – Всё равно чентезимо у меня нет.

      – Я возмещу вам лиру, как только дойду до банка.

      Он снисходительно улыбнулся.

      – Не стоит. Я не обеднею.

      – И всё же…

      – Эстер, купите газету. Со всем остальным разберёмся позже, – отрезал Джиованни, протягивая лиру.

      Взяв монету, я поспешила к разносчику газет. «Всё равно верну…» – решила я. Мне всегда было трудно принимать подарки и даже позволять кому-то платить за кофе. Тадеуш пытался научить этому искусству, но не вышло.

      – О, синьорина! Этого слишком много…

      Быстро сунув в руку мальчишке лиру, я взяла туго скрученную газету и направилась обратно к Джиованни. Разносчик газет больше не пытался вернуть мне деньги и просто крикнул вслед:

      – Да хранит вас Первозданный, синьорина!

      Только по розоватому отсвету на газетной бумаге я поняла, что солнце уже почти село.

      – Я забыла, как быстро тут наступает ночь.

      Джиованни посмотрел на небо и улыбнулся.

      – Неудивительно, ведь вы провели год в Британии. Там солнца вовсе не бывает.

      – Это стереотип! – воскликнула я.

      – Неужели, – беззлобно рассмеялся профессор.

      Его смех ненадолго отвлёк меня от мыслей о Тадеуше, но лишь ненадолго. Разговор дальше не складывался, и всё моё внимание приковала к себе до боли знакомая башня.

      Мы уже пересекли магический барьер, не дающий простым людям войти в переулок, ведущий к обители ведающих, и теперь перед нами открывался величественный вид на Врата Триады – главный вход в Академию.

      Я скучала… Мне хотелось задержаться. Запомнить Академию такой, какой она была для нас с Тадди. «Волшебный дом, в котором исполняются мечты. Место, где мы были счастливы». Теперь всё должно было измениться.

      Сжав руки в кулаки, я двинулась за Джиованни в Академию.

      VI. Крипта

      «Многие известные ведающие были преподавателями Академии. И пусть

10

Чентезимо – медные монеты мелкого номинала в Италии.

11

Лиры – золотые и серебряные монеты в Италии.