Цветы на камнях. Анюта Соколова

на Оло́у пару ящиков вина или рулон ткани, беды не случится.

      – Пару ящиков, – по-кергарски буркнул под нос Велон. – Да у них всегда трюмы до отказа забиты!

      – Бриш, пусть с этим разбираются власти архипелага, – очень тихо осадил его Андер.

      Велон вернул себе нейтрально-любезный вид.

      – Прекрасный льена Келао, как вы понравиться Кергар? – Легир повернулся к нам с Лиарой.

      – Здесь слишком холодно, – честно ответила сестра. – В Грасоре ещё терпимо, а в городе, где находится порт, у меня пальцы мёрзли. И это ещё только осень, не представляю, какие у вас зимы!

      Андер закашлялся.

      – Если верить календарю, сейчас у нас лето, – невозмутимо вставил Велон. – Правда, через неделю оно закончится. Хотя в Скиро́не с его приморским влажным климатом лето мало чем отличается от весны или осени.

      Лиара уставилась на него, точно он заговорил на чужом языке.

      – Светлые духи! – воскликнула она. – Как же вы живёте?!

      – Привычка и тёплая одежда, – невозмутимо пожал плечами Велон.

      Сестра в лёгком платье из тончайшего шёлка зябко поёжилась. Её лицо красноречиво выражало невысказанное: «Хочу домой!» Андер поспешил перевести тему:

      – Княгиня не рискнула отправиться с вами, лоу Келано?

      – Ей и дома есть чем заняться, – грубовато отозвался отец.

      Я опустила голову, скрывая улыбку. На самом деле мама рвалась поехать с нами. Во-первых, «любопытно взглянуть на этого мальчика-императора». Во-вторых, «что они носят в своей ледяной империи?» И в-третьих, «Тимио, ты опозоришь наш остров своими отвратительными манерами!» Все эти во-первых, во-вторых, и в-третьих были безжалостно пресечены жёстким: «Моей женщине нечего делать среди северных варваров». Уговоры на этот раз не помогли. Отец искренне считал, что все мужчины Кергара только и ждут, когда Адéла Келао осчастливит их своим визитом. Несомненно, единственно с целью обольстить и увести княгиню у мужа. В чём-то я даже завидовала маме: сохранить подобную страсть после четверти века совместной жизни удаётся далеко не всем.

      – Кроме ваших очаровательных дочерей у вас есть ещё дети? – полюбопытствовал Андер.

      Отец гордо приосанился, как и всегда, когда речь заходила о брате.

      – Сын и наследник, Ольéо.

      – Вероятно, он младший ребёнок в семье?

      Двоюродного брата императора явно ввёл в заблуждение моложавый облик отца.

      – Не угадали, – он польщённо хохотнул. – Ольео – мой первенец, ему двадцать четыре года. Лиаре двадцать два, а Илайе месяц назад исполнился двадцать один год.

      – Замечательный возраст, – протянул Велон, не уточняя, кого из трёх перечисленных он имеет в виду.

      – Совершеннолетие на островах наступает в восемнадцать?

      – Везде по-разному. На Пайю́ и Койу с шестнадцати, у Войо́ с семнадцати, у Сайо с восемнадцати. Айлу считаются взрослыми в двадцать один, иначе мои девочки были бы давным-давно пристроены. Приданое каждой составляет сто пятьдесят миллионов.

      – В