Папа в подарок, или Шанс на новую жизнь. Алекса Гранд

солнца.

      В конце концов, если бы не Северский, я бы могла обивать пороги гостиниц, выискивая свободные номера. Или вовсе бы коченела на морозе в ожидании такси, которое в праздничные дни стоит, как крыло самолета.

      Но я сижу в тепле, пока моя дочка исследует все прелести игровой комнаты, и уже не так сильно переживаю о том, что будет завтра.

      – Спасибо, Гордей. Если бы не ты…

      Всхлипываю тонко и прячу лицо у Северского на груди. Порчу его дорогущую безупречную рубашку своими слезами, а он все равно не отстраняется. Осторожно водит ладонями по моим лопаткам, убирает мне за ухо выбившуюся прядь волос, стирает мутные дорожки с моих щек.

      Таких, как он, в нашем мире практически больше нет. Рыцарь. Джентльмен. Вымирающий экземпляр. На самом деле, мне очень повезло, что я с ним знакома.

      Катаю эти мысли на разный лад и закономерно теряю счет времени. Неохотно выпутываюсь из спасительных объятий и роняю, растирая онемевшие предплечья.

      – Я твоя должница.

      – Брось, Ника. Я помог тебе не для того, чтобы потом что-то потребовать взамен.

      Укоризненно качает головой Гордей, но я уже сбегаю в ванную комнату, потому что похороненные под слоем пепла воспоминания вдруг оживают и внезапно обретают былую четкость. Здесь очень многое дышит нашей бесшабашной юностью и грозит превратить меня в старую версию Вероники.

      Ту, которая не состояла в браке и не боготворила мужа. Ту, которая постоянно влипала в неприятности и совершала глупости. Ту, которая верила в любовь и смотрела на мир сквозь розовые очки.

      – Оно тебе не нужно, Ника. Ты выросла. Ребячество ни к чему.

      Убеждаю себя, снимая одежду, и встаю под прохладные струи. Смываю с тела усталость и невидимую грязь, которая въелась в кожу после общения с Вадимом.

      Из кучи пузырьков выбираю Гордеев гель для душа, потому что многочисленные флакончики, принадлежащие Диляре, вызывают отвращение. «Кокос», «ваниль», «шоколад» – это все слишком сладко и приторно. А вот бергамот, мандарин и сандал – идеальное сочетание.

      Пропитавшись чужим запахом и потратив на водные процедуры не меньше получаса, я заворачиваюсь в полотенце и недолго изучаю собственное отражение. Синева под глазами, легкая припухлость и едва заметные морщинки меня не красят и снова заставляют комплексовать.

      Неудивительно, что Вадим запал на Вику. Уж подружка с ее постоянными массажами, чистками и лифтингами выглядит на все сто.

      Разозлившись на себя, я поспешно отворачиваюсь от зеркала. Остервенело сдергиваю полотенце, меняя его на халат. Собираю влажные волосы в пучок и пулей вылетаю из ванной комнаты, по нелепой случайности врезаясь в каменный торс Гордея.

      Наверное, вчера я активировала какую-то кнопку невезения, на которую ни в коем случае нельзя было нажимать, и теперь неудачи сыплются на меня, как из рога изобилия.

      Потеряв баланс, я падаю на пол и тащу Гордея за собой. Он приземляется сверху, чудом удерживая вес на руках. Его нос едва не касается моего, наши ноги причудливо переплетаются, а предательский край халата сползает вниз