Сказки Торгензема. Наталья Горская

подолгу танцевала в светлом зеркальном зале, порхая по нарядному паркету и напоминая волшебную, радостную птицу, для её занятий, щедрый возлюбленный выписал даже музыканта-пианиста с солидным жалованием. Бьянка гуляла в парке, по тем самым аллеям, что хранили память о счастливых минутах и страстных поцелуях с Гарольдом, там она смеялась, обрадованная милыми воспоминаниями и предвкушая их следующую встречу. Но вместе с осенними красками, которые от дождей начали блекнуть и растворяться в мокрой пелене мороси, стали блёкнуть и чувства любимого к ней. Бьянка догадалась об этом по длине писем Гарольда. Если раньше они были бесконечными, полными восторгов и любовной тоски, сожалений о невозможности оказаться рядом, то теперь все свои мысли Гарольд умещал на листе бумаги, исписанном едва до половины. Бьянка вдруг обнаружила, что фразы и обороты речи стали удивительно однообразными и дежурными, хоть и приходили письма с по-прежнему с завидной регулярностью. Любовь, будучи не в состоянии существовать на значительном удалении, медленно умирала. Бьянка не могла себе всего объяснить, но чувствовала, почти физически ощущала гибель любви и пугалась неизвестности. Порой тревожные ожидания заканчивались тихими слезами.

      И ещё. Бьянка неожиданно обнаружила себя в интересном положении, осмотревший её доктор подтвердил, госпожа Скарлатти ожидает ребёнка. Бьянку охватило смятение и одновременно радость. Неужели у неё и её Гарольда будет не только любовь, но и её плод, с которым она связывала возврат прежней пылкости в отношениях. И она поспешила известить о необыкновенно радостном событии любимого. С нетерпением Бьянка Скарлатти ждала ответа, восторгов, удивления и счастливых поздравлений. Напрасно. Ответом стало лишь тягостное, томительное молчание в ответ, и даже поток коротеньких писем иссяк. Шло время, и на все её письма, наполненные теперь просьбами и мольбами о хоть каком-нибудь ответе, оставалось лишь равнодушное холодное молчание. Лишь к середине декабря приехал Гарольд Дагон, но ничто уже более не напоминало в нём того пылкого влюблённого, коим он виделся всего три месяца назад. Выглядел он хмурым и недовольным сильнее, чем обычно. Бьянка бросилась к нему с радостью во взоре и надеждой на счастливый исход ситуации, что постигла её. Но Гарольд холодно отстранился и даже презрительно скривился при виде её. Бьянка, обиженная таким его поведением, расплакалась, ничего и никого не стесняясь. Все прежние дни, что прожила она в Торгенземе, наполнились для неё счастливыми ожиданиями и мечтами, ей наивно верилось, что она встретила самую настоящую любовь, её мужчина обожает её так же, как и она его. Напрасно. В зимний приезд Гарольд стал необычайно сдержан с ней и отстранён, он почти презирал глупую, наивную танцорку, поспешившую напридумывать себе, бог знает, что. Её чувствительную, ранимую натуру обожгло и изранило и равнодушием. Она с горечью осознала свою роль всего-навсего живой игрушки в руках жестокого и равнодушного аристократа, он ею наигрался и