Тайны мифологии: рождение вселенной – 1. Раскрытие древнего знания. Александр Киселев

пространства, где оно проснулось. Иными словами, оно пытается убежать от той пустоты «не Я», которую, в каком-то смысле, само и сотворило. Об этом «сотворении пустоты» мы ещё поговорим подробнее, но сейчас другое. Обрати внимание, – «первое Я», пытаясь сбежать от пустоты окружающего пространства в божественный мир, не сумев вернуться в него, взрывается, проливается в эту самую пустоту пространства. Конечно, можно сказать, что взрывается, строго говоря, даже не оно, что взрывается, воспламеняется, проецируется в мир та «искра» божественного мира, до которой у «Я» получается дотянуться. Но, так или иначе, таким образом «искра» выносит, проливает сознание «первого Я» туда, в то, от чего оно пыталось убежать. Подобное принудительное возвращение к не желаемому, не принимаемому, может показаться даже несправедливым, как в случае с «первым Я», так и в случае с любым живым существом, любым человеком, но учитывая, что пустота, от которой «Я» пытается сбежать, является его проявлением, частью его, что мы ещё проясним, в этом можно увидеть глубокий смысл. Из этого можно сделать вывод, хотя бы предположительный, что всё от чего мы бежим в наших жизнях, является нашим же проявлением, нашей частью, тем, что необходимо нам для обретения истинного счастья.

      Мы ещё вернёмся к этим темам, а пока – надо завершить прояснение эпизода с «сынами Муспелля» до конца. То, что «сыны Муспелля», в последних строках рассматриваемого нами эпизода, после своего падения с «подломившегося моста» «помчатся дальше», возможно указывает на выход «первого Я» во второе творение. Ведь, поскольку наша вселенная существует, мы можем делать вывод о том, что «первое Я» нашло выход из своего мучительного положения испуганной сжатости в точку. «Второе творение» каковое я так называю потому, что оно происходит после завершения первого круга творения, после этой самой сжатости в точку, должно было как-то произойти, тем более, что оно происходит до сих пор.

      Что же до странности расположения космогонического образа внутри истории о «конце света», то здесь можно вспомнить «Откровение Иоанна Богослова», где образы действительности современной автору, помимо прочего, соседствуют с явными образами космогонии, и всё это называется «апокалипсисом», каковым и признаётся всеми.

      От пьянства к воровству. Иштар-Инанна и таблички «ме»

      …Великая богиня Междуречья Иштар захотела заполучить себе некие «ме»…

      «Ме» называют табличками судеб, шире – это некие энергии, силы, знания. В связи с этим, мы можем вспомнить образ самораспятия Одина, ради обретения знания священных рун.

      …Иштар плывёт к своему отцу, богу Энки…

      Три Бога Междуречья назывались её отцами. В разных гимнах, её отцами именуются – то Ану, то Энлиль, то Энки. Конечно, это может быть связано с путаницей между различными версиями мифа, и вообще различными мифами, но так же, напоминает нам трёх братьев-богов,