Сквозь седые хребты. Юрий Мартыненко

рогатый скот. Там, где вольнонаемные не могли вынести условий труда, работали заключенные».

      5

      Снега за ночь навалило сугробы. Тяжелыми пластами он пригибал хвойные лапы вековых лиственниц. Мутные снеговые тучи уплыли за сопки, и к полудню распогодилось. На отполированном ветрами чистом льду реки заплясали яркие блики солнечных зайчиков.

      В затишье глухой таежной чащи рядом с сопкой желтеет недавно срубленное зимовье. По самые оконца занесено снегом. За последние сутки метелью намело снега на тесовую, из толстых плах, дверь. Последний раз люди здесь были с неделю назад, еще до непогоды. А срублено зимовье по весне. Не прошло и года. Таптагирыканы поставили деревянное жилище затем, чтобы оно считалось последней стоянкой перед выходом на «железку», до которой отсюда оставался дневной переход на оленях. Обычно аборигены обходились, перемещаясь по таежным дебрям, на стоянках берестяными чумами. Но в иных местах рубили зимовейки, научившись этому у русских охотников с юга.

      На «железке» пришлые люди, перекопав окрестности, насыпали кучи земли. День-деньской колотили они железом о железо. Имелись среди тех людей другие, одетые в черные куртки с блестящими, как монетки, пуговками. Их можно пересчитать по пальцам. А тех, кто с лопатами, пилами да молотками, как мурашей, полно.

      Здесь, где находилось зимовье, был тупик для людской цивилизации. Сюда никогда не протянутся стальные нити железной дороги, за которую с огромным усердием несколько зим назад взялись русские. Здесь царствовал мир аборигенов таежного края, к которым относились и таптагирыканы, немногочисленное вымирающее племя. Ему было уготовано исчезнуть, когда державная земля расколется великой бурей, называемой революция…

      …Главным погонщиком сегодня сам Чохты. Старик. Всклокоченная бороденка. Потускневшие от преклонного возраста глаза, позволяющие, однако, бить из ружья белку с нескольких десятков саженей. Чохты – старейшина племени.

      Основную часть пути он двигался пешком. Крепко держался рукой за небольшой сыромятный кусок, болтавшийся у ошейника головного оленя. Следом двигались остальные. Изредка на подъемах и спусках поскрипывали полозья нарт. В такт размеренному ходу животных позвякивали «ботала» – маленькие колокольчики, по звуку которых легко определить местонахождение оленьей упряжки.

      Сейчас вереница насчитывала около полутора десятков нарт. Закутанные в дохи женщины. Спрятанные в глубине толстых мехов ребятишки. В кожаных мешках поклажа, состоящая в основном из вяленого мяса и мороженой рыбы, из которой делали строганину. На этот раз везли и мороженое мясо. Хотя обычно его с собою таптагирыканы не брали. Наедались от души, когда удавалось удачно поохотиться. Остальное вялили прямо в чуме, нарезая мясо длинными лентами. Мороженое мясо сейчас предназначалось людям в черной одежде с «железки». Чохты знал, что там совсем худо с едой. Последний раз они виделись с начальником русских строителей ранней