Я тебя найду. Сумеречная Грёза

отцу. – Будет стараться пользоваться доставками, конечно, под поддельным именем. Заграницу даже не будет пытаться выехать – знает, что у нас везде ищейки, да и страну не захочет оставить. Патриоты – у них голова набекрень.

      – Ты о себе? – усмехнулся отец.

      Я проигнорировал его выпад.

      – У меня есть связи в госструктурах, – продолжил. – Получим доступ к камерам города, сверим рост, вес, физиогномику, если засветит личико. Манеру движения я сам оценю, если камера зафиксирует кого-то похожего. По моим прогнозам около трёх месяцев, не больше. За это время она не будет делать никаких выбросов в сеть, испугается засветиться.

      – А ты уверен, что она именно в Москве? – сузил глаза отец. – И вообще в городе?

      – Нет, не уверен. Поэтому наши ребята работают по всей России. – ответил я. – Но однажды ей понадобятся прокладки, и она появится там, где нужно.

      Конечно, это был сарказм. Но суть отец уловил.

      – Найди ее, – голос отца стал твёрже стали. Он ненавидел ее так же, как и я. Ведь Фартовая посмела бросить вызов нашей семье.

      – Найду, – ответил я. – Обязательно найду. Это уже дело принципа.

      Глава 5. Надежда. Боль

      Два месяца спустя…

      Вот и настало то время, когда у меня кончилась наличка. Когда я залегала на дно, успела захватить с собой только около пятидесяти тысяч рублей и ещё ту сотню, которую взяла из кошелька Андрея Миллера. Кстати, я вернула ему всю сумму через анонимный счёт с весьма «милым» посланием. Ведь я не вор и чужого мне не надо, в отличие от некоторых представителей сильных мира сего. Надеюсь, он оценит мою шутку.

      К сожалению, не все дела удается сделать через интернет. Приходится иногда выползать из своего логова, чтобы выжить, да и разведать обстановку. Мои «письма возмездия» пока прекратились, так что зажравшиеся олигархи могли выдохнуть спокойно. На какое то время, пока я не найду способа, как незаметно покинуть страну и осесть где-нибудь в людном городке, где можно хорошенько затеряться в толпе. Вот только покидать Россию отчаянно не хотелось. Ведь это мой дом… всегда, когда я думала об отъезде, щемило в груди.

      Но это случится еще не скоро, а пока мне нужно было элементарно посетить аптеку, гипермаркет и встретиться с Вадиком, чтобы узнать, что происходит, да и просто почувствовать себя человеком. Два месяца обо мне никто не вспоминал. Это было странно, но в какой-то мере обнадеживало. Нет, я не расслабилась, но все-таки позволила себе выйти на улицу.

      Напялила бесформенную толстовку, спрятала волосы под капюшон, закрыла лицо медицинской маской и пошла.

      – Мне даже находиться здесь опасно, – шептал Вадик, от страха чуть не уронивший с носа огромные очки, – Положил бы я этот пакет куда нибудь в ячейку или под камень… не хочу светиться.

      – Ты же знаешь, тебя никто не тронет. Они не такие дураки, чтобы идти против органов, – успокоила его.

      Вадик работал на правительство, как и многие из нас, и все время пытался "завербовать" меня. Однако, нам было не по пути.

      Мы прогуливались