Шаги во мраке. Сделка с бездной. Сергей Александрович Кочнев

Как только осень наступила, квартиры стали самозаселяться. Со всего города потянулись бомжи, алкоголики, наркоманы и прочие маргиналы. Что там творилось – даже представить страшно. На вызовы в это общежитие отказывались ехать не только скорая или пожарные, но и милиция. Удивительно, как дом не спалили дотла!

      В конце концов, этот притон стал слишком раздражать власти. Администрация собрала волю в кулак: пригнали автобусы с ОМОНом, и сгребли всех, кто не успел сбежать. Кого-то посадили, кого-то отправили на принудительное лечение. Но… Через неделю глядь – на улице Индустриальной, дом 13а, все вернулось на круги своя. Пьяный угар, поножовщина, костры на лестничных клетках. Одним словом – ад кромешный!

      – Пока не пришел он? – спросил я.

      – Кто? – на секунду Егор замялся, но тут же сообразил. – Точно! Пока не пришел он. Полный писец!

      – И как он выглядел? – спросил я без особого интереса.

      – Как цыганский табор на семьдесят человек!

      Егор замолчал, подозвав официантку и заказав еще одну чашку кофе. Я отказался – будоражащих нервную систему веществ мне на сегодня хватило. Сейчас бы успокоительное, а не кофеин.

      – Я читал протокол расследования. Хочу заметить, что писал его человек творческий, не лишенный литературных способностей, – продолжил Егор. – Цитирую: «Цыганский табор появился во дворе дома рано утром. Они выступили из плотных клубов тумана, стелившегося по пустырю до самой лесопосадки. Впереди шли с десяток крепких мужчин в длинных темных одеждах, за ними двигались автомобили, груженые людьми и скарбом. Почти не разговаривая, но действуя слаженно, цыгане заняли один из подъездов. Несогласных жильцов выставляли силой. Троих, особо упорных, выбросили из окон, одному сломав руку».

      Егор поблагодарил официантку за кофе, сделал осторожный глоток и удовлетворенно прищурился.

      – Меньше чем за месяц цыгане захватили все здание. И надо отдать им должное – навели порядок. Во дворе вкопали столбы для сушки белья, соорудили летнюю кухню с открытым огнем. Притащили два старых, но рабочих дизельных генератора – дом к тому времени уже отключили от коммуникаций. Пробили скважину, поставили насос. К ним не лезли, они тоже конфликтов избегали. Женщины с детьми гадали на вокзале, мужчины крутились на рынках или работали прямо в здании. Судя по прокурорским документам, они чуть ли не цех организовали: плавили «цыганское золото» и штамповали бижутерию для продажи.

      – Прокурорская проверка? – поморщился я.

      – Ага. Ее устроили через пять месяцев после захвата. Дело в том, что однажды цыгане внезапно исчезли. Съехали в неизвестном направлении, бросив большую часть своих пожитков.

      – Свежий ветер позвал в дорогу? – язвительно спросил я.

      – Точно! И ветер был настолько силен и сдул цыган так быстро, что они свое барахло не успели схватить. Самое интересное это то, что, хотя табор и съехал, никто больше из городских маргиналов к ныне пустующему дому ближе чем на выстрел не подходил. Это сказалось на дальнейшем развитии истории. Пока