Треугольник Мастера Джи. Константин Серебров

раз решил начать новую жизнь, и пытается избавиться от гостей.

      Быстро упаковав вещи, мы втроем отправились на вокзал и сели в подошедшую электричку. Войдя в вагон, я поставил сумки под деревянными скамьями и уже было собрался вздремнуть, как Джи предложил мне сыграть партию в шахматы. Через пять минут игры я понял, что эту партию мне не выиграть. Сон как рукой сняло, а когда он поставил мне мат, я был в полном недоумении. Фея, увидев мой проигрыш, улыбнулась. Мне давно хотелось задать Джи один вопрос, но ни как не удавалось найти подходящий момент

      – Что такое Путь? – набравшись храбрости спросил я. Он улыбнулся и ответил:

      – Твой путь длиной в бесконечность начинается с плохой шахматной партии.

      Знаешь ли ты, что самураи перед смертельным поединком садились сыграть партию в го, и именно тот, кто ее выиграл, был, как правило, победителем и в поединке. Партия в го показывала, чье намерение было сильнее.

      Почему же вы называете наш поединок «смертельным»? – спросил я, насторожившись.

      –Да потому, – ответил Джи, пристально глядя на меня, – что борьба с твоим Уроборосом предстоит нам не на жизнь, а на смерть.

      Я невольно вздрогнул от его интонации, которая была как копье, пронзившее нечто в глубине моего живота.

      Фея, казалось, скучала; в легком летнем платье, она сидела у окна с закрытыми глазами. Её распущенные золотистые волосы дремали на открытых плечах.

      – В каком районе Кишинева ты обитаешь? – поинтересовалась она

      – В большой трехкомнатной квартире недалеко от вокзала, – ответил я, – Каждый день шум поездов напоминает мне о Пути. Этот район города находится в котловине, и по ночам в ней собирается мутный серый туман, несущий в себе тяжелый эмоциональный осадок рабочей окраины. Просыпаясь утром, я вдыхаю отравленную низкими эмоциями атмосферу и впадаю в тупую остекленелость.

      – А зачем ты выбрал такой идиотский район? – поинтересовалась Фея.

      – Это район выбрал его, – заметил Джи.

      Спустя несколько часов наш поезд подъезжал к кишиневскому вокзалу, на перроне которого теснились толпы людей, томясь в ожидании под знойным палящим солнцем. Мы взяли такси, и быстро доехали до многоэтажного дома, в одной из квартир которого я обитал. Пока Джи с Феей устраивались в маленькой комнате, я приготовил чай . Выпив чая, Фея сказала, что хочет отдохнуть с дороги и вернулась к себе.

      – Хотите посмотреть, где я медитирую? – спросил я Джи. Он кивнул, и я провел его в свою келью. Джи бросил взгляд на изображение Бабаджи и фотографию Шри Юктешвара, и заметил:

      .

      –Хорошо устроился, братушка, .

      – Вот здесь и проходили мои многочасовые медитации, – сказал я.

      – Ну, и каких результатов ты достиг?

      – Иногда достигал состояния сатори.

      Джи внимательно смотрел на меня.

      – Уже несколько лет медитации не приносят желаемых результатов, – признался я. – Я совсем пал духом, потому что оказался в тупике и не могу найти выхода из него.

      – Он