Предатель в красном. Эш Хейсс

проходя административные отделения. Работа кипела в каждом углу.

      – Каждый этаж отвечает за свою часть, – пояснил смотритель, – мы прошли главный отдел продовольствия, учебный комитет, отчетный пост посыльных элементалиев.

      Вскоре мы добрались до восьмого этажа – отделение переписи населения, и, пожалуй, это был самый переполненный и «сумасшедший» этаж. Подобную картину я видела разве что в человеческих черно-белых фильмах: эфилеаны, как и люди, метались в разные стороны, суетились, носили огромные кипы документов и свертков, повсюду валялись бумаги, из разных углов доносились звуки печатных машинок.

      – У меня закончился воск для штампа! – раздалось из рабочей суеты. – Принесите еще четыре куска!

      – В печатной машинке провалилась «И», я не могу закончить отчет!

      – Святая Джелида, да пропустит уже кто-нибудь новобранцев? Они толпятся и заграждают главный проход!

      – Как обычно, – безнадежно выдал сопровождающий, окинув взглядом весь этот бардак, и дополнил: – В других штабах так же.

      Пробираясь сквозь суету, мы прошли в комнату ожидания. Оставив меня, смотритель пообещал вернуться через несколько минут и ушел.

      Комната ожидания была наполнена элементалиями – взволнованными скитальцами, ожидающими своих сопровождающих.

      Я осмотрелась. Грязные, лохматые, у некоторых под рваными одеждами виднелись засохшие пятна крови. Часто проносилась монсианская и арианская речь, но все были порознь, с опаской осматривая «соседей». Кто-то сидел на стульях, кто-то на полу, кто-то нервно расхаживал из стороны в сторону. Матери с детьми сидели в основном по углам. Буйные нетерпеливцы расположились поближе к выходу. Но каждый держался на значительном расстоянии друг от друга. Я тоже заняла место подальше от остальных ожидающих. Это происходило неумышленно: привычка внешнего мира держаться на расстоянии от потенциального врага.

      Все были разные, но в то же время у всех имелась одна схожая черта – взгляд. Глаза скитальцев были переполнены тревогой многолетних странствий в Бездне страха. Мы просыпались с этим взглядом и засыпали с ним каждый день в открытом мире. Глаза тех, кто расхаживал в городе со статусом «местный житель», казались совершенно другими.

      Снаружи послышались ожесточенные споры. Ребенок одной из матерей закричал, две ведьмы принялись раскачиваться и шептать молитвы природному богу, потирая какие-то лиственные растения в ладонях, а нетерпеливые стали еще активнее ходить взад-вперед. Обстановка накалилась.

* * *

      Прошло около часа нервного ожидания, и на порог комнаты наконец-то шагнул мой смотритель с бумагами в руках, скорее всего, с моим досье. Вечно недовольное лицо эфилеана стало выглядеть устрашающе; вероятно, верзила узнал, какой стихии я принадлежу.

      Смотритель подлетел и слегка приподнял мой платок со лба, а как увидел красные корни, нахмурился, точно перед лицом врага, и злостно зашипел:

      – Как ты выжила? – Он резко дернул платок обратно.

      – Ютилась у людей.

      – И́шла!