Путешествие к центру себя. Джулия Эйлер

я не реагировал. Твердил мысленно, что меня это не трогает, меня не сломить и вообще я ж мужик из крови и стали… Пока мне не показали то, что я сделал.

      Мы сидели на полу. Я в домашнем клетчатом костюме, а он в смирительной рубашке. Эту сцену я уже видел в своей фантазии, правда так и не записал, а вот то, что происходило на экране, Я видел впервые. Подозреваю, как и мужчина, сидящий рядом со мной.

      На экране же идёт довольно трогательное кино: маленькая девочка, верхом на драконе, рассекает облака широко расставленными пальцами. Она будто пытается ухватить облако за хвост. Следующий кадр: девочке на вид лет шесть-семь, рядом с ней на диване сидит дракон в человечьем обличье. Кстати поразительно похожем на нечто, сидящее рядом со мной в смирительной рубашке. Они читают книгу… Хотя нет, похоже он учит её читать. Следующий кадр: девочке лет десять-одиннадцать, дракон принес ее на маковое поле, обратился человеком и они вместе плетут венки. Позже дурачатся уже с готовыми венками, девочка лежит на груди дракона и шепчет: мой дракон… Следующий кадр: девушка, уже девушка лет девятнадцати, лежит на плетеном плоту в окружении белых лилий, на воде… Кожа девушки никак не отличается от цвета лилий… Девушка мертва.

      Я оглянулся на человека в смирительной рубашке. Его глаза зажмурены, губы трясутся, а лицо все мокрое от слез. И все это в гробовой тишине. У фильма на экране нет звука.

      Следующий кадр: разъяренный черный дракон омывает огнем землю. Разбегаются люди. Горят дома. Убегает домашний скот. Когда вокруг остаётся лишь пепелище… Огромное пепелище, дракон ложится на землю и обращается в человека. Посреди темного пятна лежит нечто белое, скрюченное и маленькое. Это он пытается просто исчезнуть, но не получается… Тогда он встаёт, снова обращается в дракона и улетает. Только не куда-то в сторону, а вверх, так высоко, как только возможно… И быть может от скорости, быть может от чего-то ещё, дракон замерзает и камнем падает вниз. Упав на землю, он разбивается, как хрустальный шар, рассыпаясь на мириады осколков.

      – Так рассыпалась моя душа, – хрипит человек в смирительной рубашке. – Я не мог без нее жить… А они убили ее, пытаясь спасти. От меня.

      – Кем она была, эта девочка? – прошептал я, не решаясь говорить в полный голос.

      – Всем, – просто ответил он, дрожащим голосом. – Она была для меня всем. Моей душой, моим миром, моим светом. У нас была одна душа на двоих. Богиня создала ее для меня, чтобы смягчить черного дракона, создала белую. Я должен был вырастить ее и продолжить драконий род… Но люди решили, что я просто украл чью-то дочь. Они посчитали, что ей лучше умереть, чем жить с чудовищем.

      – А ты им не был?

      – Был. Но с ее появлением… Впрочем, теперь я ещё большее чудовище, чем был тогда, – безразлично сказал он и упал на спину. Скорее всего, ему было больно, ведь пол здесь далеко не мягкий, но похоже, боль у него внутри была во сто крат сильнее.

      Я тоже откинулся назад и аккуратно лег на спину. Пол был холодным, спиной это чувствовалось гораздо сильнее, нежели ногами. Дракон больше ничего не говорил, да это и не требовалось: я уже