Академия чародейства и проклятий 3. Война света и тьмы. Сара Фейрвуд

ощутила, как столовая вокруг меня насыщается гулом голосов, клацаньем столовых приборов и непрерывным шорохом движущихся студентов. Всё это смешивалось в общий звуковой поток, но для меня словно затихло. В это самое мгновение внутри меня царила абсолютная тишина. Спокойствие накрывало меня, абсурдное и гремучее одновременно, как предвестие катастрофы. Моё битое сердце больше не трещало по швам. Оно больше не стонало. Оно пылало. И в этом пламени ворочалось нечто новое – тёмное, глубокое, словно финальная глава одной истории и начало другой.

      Потом всё вернулось на свои места – рутинный обед, взгляд Кристиана напротив, дерзкое одобрение в глазах Бэт. Переварив груду пустых разговоров, мы направились на пары. Вот только в моей голове кипела совсем другая мысль. Месть. Я не могла о ней перестать думать. Миранда. Моё раздражение было тёплым, сочным, почти сладким. Это чувство подвело меня к осознанию того, насколько бессмысленным казалось возвращение к обычной жизни. Особенно вот так – без магии, некогда бывшей частью меня. Она была моей сущностью, моей кровью. Точнее, той её частью, что я оставила за чертой своей старой жизни. Теперь магия исчезла. Уничтожена. Ограблена.

      Подходя к двери аудитории, я невольно замерла. Несмело вздохнула, словно воздух стал гуще специально против меня.

      – Что такое, Клэр? – голос Бэт прозвучал будто издалека, осторожно и одновременно настойчиво.

      Повернувшись, я посмотрела на неё, Кристиана и Теодора. Их лица отражали беспокойство, но я видела в глазах Бэт не только тревогу. У неё был определённый талант скрывать насмешку за этим беспокойством.

      – Это странно, – я сказала, облизав пересохшие губы. – Странно идти на пары, связанные с магией, когда… когда у меня её больше нет.

      На мгновение никто ничего не сказал. А потом Бэт, откровенно фыркнув, подмигнула мне.

      – Ты просто посидишь и посмотришь, пока не придумаешь свой план, – с этими словами она слегка подтолкнула меня к двери, и я неохотно послушалась.

      Мы вошли внутрь. Гул голосов стих, как только я переступила порог. Все взгляды устремились на меня. Потолок словно опустился ниже, воздух будто стал холоднее – не из-за температуры, а из-за нескрываемого любопытства и касания сплетен, затаившихся в этом помещении. Даже преподаватель, обычно безразличный, как каменная стена, замер с таким видом, будто увидел привидение. Неудивительно. Ведь, по мнению остальных, это я и была. Та, кто не должен был вернуться.

      – А… Кларисса, вы с нами? – осторожно произнёс Рафаэль, молодой учитель с густой, но ухоженной черной шевелюрой. Его голос дрогнул, как дряхлая старая ветка, балансирующая на грани слома.

      Я приподняла бровь, сложив руки на груди, и напрямик села за ближайшее свободное место. Только когда я устроилась, Кристиан оказался рядом, с лёгкой ухмылкой, как всегда. Бэт и Теодор заняли места чуть позади, переглядываясь с лёгким беспокойством.

      – Да, я с вами, – бросила я Рафаэлю, затем с вызовом оглядела аудиторию. – Разве это что-то удивительное?

      Он