Я жила в плену. Флориан Дениссон

входная дверь: вернулся Жак. Виктория вздрогнула, по щеке скатилась одинокая слеза.

      – Не торопись, мы подождем… – сказал Максим.

      Виктория часто задышала, хлюпнула носом и продолжила:

      – Я не знаю, кто запихнул меня в багажник. Наверное, он был с тем… с тем, кто меня… похитил.

      Им показалось, что время замерло. Слово прозвучало. Оно содержало в себе чудовищные коннотации, несло с собой такой вал жестокостей и отчаяния, что у Максима оборвалось сердце.

      Виктория долго молчала, и воцарившуюся в комнате тишину нарушало лишь дыхание их троих.

      Максим осторожно подался вперед, как будто хотел подуть на бесценный кристалл, и прошептал:

      – Значит, тебя похитили? И все эти годы ты находилась в плену?

      Губы Виктории дергались, из глаз неостановимым потоком текли слезы. Она судорожно вздохнула и часто затрясла головой:

      – Да.

      9

      В одном из частных салонов отеля «Империал Палас», где обосновалась группа журналистов-расследователей Smartmedia, три женщины и один мужчина молча сидели перед своими ноутбуками. Айя дорабатывала статью, покусывая ручку, Камилла грызла ногти на левой руке, а правой листала интернет-страницы, Илена беззвучно повторяла слова песни, звучавшей в наушниках, а Тома, то и дело поддергивая рукава любимой джинсовой рубашки, просматривал заметки о захвате заложников, случившемся несколько часов назад.

      Инес Зиглер, в расстегнутом бежевом плаще, ворвалась в комнату как яростный смерч. Под мышкой она держала картонную папку и планшет, в руке – стаканчик кофе. Айя вздрогнула – только что не подскочила, Илена сдернула наушники и захлопнула ноутбук, а Камилла и Тома замерли на стульях, выпрямившись, как примерные первоклашки при виде главной наставницы.

      – Итак, – нарушила тишину Зиглер, – не стану скрывать, что хочу побыстрее закрыть историю с захватом заложников.

      – Значит, забудем о статье, которую собрались печатать в нескольких номерах? – с досадливым недоумением спросила Айя.

      – Именно так. Даем ее в сегодняшний вечерний выпуск и переходим к другим делам! – ответила высокая брюнетка, присев на краешек стола. – Я по горло сыта этими террористическими заморочками. Чтобы не сказать грубее.

      – Но на этот раз у нас совсем другой сюжет. Беспрецедентный, – вмешался Тома.

      Идеально очерченные брови Инес взлетели, подчеркнув красоту фиалковых глаз.

      – Ну давай расскажи, что в нем такого необычного?

      Тома откашлялся и заговорил:

      – Преступник сделал все, чтобы выставить себя исламистом, которым ни в коем случае не являлся. Мой информатор в службе общей безопасности подтвердил, что у них ничего на него нет. Жалкий тип, давно без работы, вот и слетел с катушек.

      – Теперь она называется не так, Тома.

      Он пожал плечами.

      – Зачем он тогда заявил о «верности делу ИГИЛ»? – спросила Айя, упредив следующий наскок шефини.

      – Камилла записала обрывки его разговора с одной из заложниц, какой-то преподавательницей, – ответил Тома, повернулся к