Крик потревоженной тишины. Книга 1. Матвей Дубравин

что, издеваешься! – упрекнул его один из жандармов. – Это же какая-то больная рыба: вся зелёная, в тине, воняет к тому же. Нет, сам продавай такой улов. Нам он не нужен.

      – В общем, не засчитано, – подвёл итоги второй.

      – То есть как! – не понял Ахель и сам начал ворошить сеть. Достав несколько рыб, он понял, что доля истины в словах жандармов есть, и эта доля стремится к ста процентам. – Первый раз такое вижу, – честно сказал он. – Ловил-ловил – и тут вдруг такое! Как это возможно? Те два улова были совершенно нормальные. Вы чувствуете запах от воды?

      Жандармы принюхались. Действительно, виноват в улове был не Ахель, а сама природа: запах шёл от реки. Туман был настолько густым, что мало что позволял рассмотреть. Казалось, он густеет с каждой минутой. Жандармы стояли всего в полутора метрах друг от друга, но с трудом различали свои силуэты.

      – Эй, – крикнул один из них другим рыбакам, – как там у вас вода?

      Из молочного тумана с разных сторон послышались голоса. «Гадость какая-то!» – крикнул один. «Она густая, как желе», – донёсся другой голос. «Это не тина, – пояснил третий, – позеленела и загустела сама вода!» – «Ничего себе, – воскликнул четвёртый, – рыба с трудом продирается сквозь воду. Первый раз такое вижу». Были слышны десятки голосов со всех сторон.

      – Спокойствие! – раздался хрипловатый голос старосты, который, видимо, не ушёл, а просто бродил где-то в просторах тумана. – На сегодня рыбалку прекратить. Если природа не начнёт вести себя нормально, то мы пошлём весть в город. Там сидят учёные. Они помогут.

      Послышался гул возмущения. Никто не хотел ждать, пока учёные что-то там решат, ведь нужно было зарабатывать деньги.

      – Я решу это так быстро, как только это возможно, – обещал староста. – А пока мы можем распродать нынешний улов. Кроме того, никто не отнимал у нас права охотиться, собирать грибы, полезные травы и ягоды.

      Люди всё равно возмущались: менять спокойную рыбалку на бесконечные походы за грибами или на опасную охоту никто не хотел.

      «Я же не сам это, чёрт возьми, устроил», – хотел было крикнуть староста, но не стал этого делать: такие слова лишь подчеркнули бы его беспомощность и тем самым ухудшили положение. Он сказал другое:

      – Подождите до завтра. Может, вода очистится. Она, в конце концов, проточная. – Знакомый старческий силуэт промелькнул в тумане около Ахеля. – Норма на время катастрофы отменяется.

      Эта новость несколько улучшила положение. Староста хотел сказать, что она заменяется другими нормами: по охоте и собирательству, но боялся это сказать, чтобы не вывести толпу из себя.

      – Рвёшься против всех? – процедил он Ахелю, оказавшись рядом с ним. – Хочешь стать главным? Тогда готовься разгребать всякие ужасные ситуации. Винить будут только тебя, и твои чопорные речи никому не нужны будут. Они хотят рыбы, а не речей. И я – я – дам им эту рыбу, понял. Не знаю как – это моя головная боль, – но дам! А что можешь дать им