О мышах и людях. Квартал Тортилья-Флэт (сборник). Джон Стейнбек

повернулся к Джорджу.

      – Так чего ж ты ему не даешь самому сказать? Голову мне морочишь?..

      Джордж громко перебил его:

      – Я же не говорю, что у него ума палата. Нет. Я говорю только, что он работник, каких днем с огнем не сыщешь. Может поднять кипу хлопка весом в добрых четыреста фунтов.

      Хозяин тщательно спрятал записную книжку в карман. Он засунул большие пальцы рук за пояс и прищурил один глаз.

      – Слышь, чего это ради ты его расхваливаешь?

      – А?

      – Я спрашиваю, что тебе за дело до этого малого. Ты небось прикарманиваешь его денежки?

      – Да нет же, что вы. С чего вы взяли, что я его расхваливаю?

      – Сроду не видал, чтоб кто-нибудь из вашего брата так заботился о другом. Я просто хочу знать, какая тебе от этого выгода?

      – Он мой… мой двоюродный брат, – сказал Джордж. – Я обещал его мамаше за ним присматривать. Его в детстве лошадь лягнула в голову. Но он малый ничего, хоть и глуп. Может делать все, что ему велят.

      Хозяин уже повернулся к двери.

      – Ну что ж, видит Бог, не надобно большого ума, чтоб ссыпать ячмень в мешки. Но смотри, не вздумай морочить меня, Милтон. Я вижу, за тобой нужен глаз да глаз. Отчего вы ушли из Уида?

      – Работа кончилась, – поспешно ответил Джордж.

      – Какая работа?

      – Мы… мы рыли сточную яму.

      – Ладно. Только не вздумай меня морочить, тебе это даром не пройдет. Видывал я таких умников. После обеда выйдете на работу вместе со всеми, будете ссыпать ячмень в мешки у молотилки. Под началом у Рослого.

      – У Рослого?

      – Да. Такой высокий, здоровенный детина. Увидите его за обедом.

      Он снова повернулся и пошел к двери, но прежде чем выйти, оглянулся и долго смотрел на обоих.

      Когда его шаги замерли в отдалении, Джордж напустился на Ленни:

      – Ты должен был молчать! Не разевать свою пасть и предоставить мне разговаривать. Через тебя мы чуть работу не потеряли!

      Ленни уныло смотрел в пол.

      – Я позабыл, Джордж.

      – Позабыл! Ты всегда все забываешь, а я должен тебя вызволять. – Джордж тяжело плюхнулся на койку. – А теперь он будет за нами присматривать! Теперь надо глядеть в оба, не дай Бог промашку сделать. Теперь уж не смей и рта раскрыть.

      Он угрюмо умолк.

      – Джордж…

      – Ну, чего тебе еще?

      – Но ведь лошадь не лягнула меня в голову, правда, Джордж?

      – И очень жаль, – сказал Джордж со злостью. – Это всех избавило бы от хлопот.

      – А еще ты сказал, что я твой двоюродный брат, Джордж.

      – Конечно, это неправда. К моему счастью. Будь я твоим родичем, я давно пустил бы себе пулю в лоб. – Он вдруг замолчал, быстро подошел к двери и выглянул наружу. – А ты какого дьявола здесь подслушиваешь?

      Старик медленно вошел в барак. В руке он держал швабру. Следом за ним, ковыляя, вошла овчарка с седой мордой и блеклыми, ослепшими от старости глазами. Овчарка добрела до стены и улеглась, тихо ворча и вылизывая свою седую, изъеденную блохами шкуру. Старик глядел на нее, пока она не улеглась.

      – Я не подслушивал. Просто остановился на минутку