О мышах и людях. Квартал Тортилья-Флэт (сборник). Джон Стейнбек

у моего деда, и мы как заколем свинью, станем коптить сало и окорока, делать ветчину. А когда по реке поднимутся лососи, мы будем ловить их сотнями и засаливать или коптить. Будем есть их на завтрак. Нет ничего вкуснее копченой лососины. Когда будут поспевать фрукты, мы станем заготовлять их впрок, и помидоры тоже, это очень легко. На воскресенье зарежем куренка или кролика. Может, заведем корову или козу, и у вас будут такие густые сливки, что их придется резать ножом и есть ложкой.

      Ленни глядел на Джорджа, широко раскрыв глаза, и старик Плюм тоже глядел на него. Потом Ленни сказал тихо:

      – Мы будем сами себе хозяева.

      – А как же, – сказал Джордж. – У нас будут на огороде всякие овощи, а ежели захотим выпить виски, продадим десяток-другой яиц, или немного молока, или еще чего-нибудь. Будем себе жить там, на своем ранчо. Не придется нам больше мыкаться и жрать стряпню какого-нибудь япошки. Врешь, брат, у нас свой дом есть, нам незачем спать в бараке.

      – Расскажи про дом, Джордж, – попросил Ленни.

      – Ну, само собой, у нас будет свой домик, и в нем удобная спальня. Пузатая железная печурка, зимой в ней завсегда будет гореть огонь. Земли на ранчо немного, так что спину гнуть особо не придется. Ну, разве что часов по шесть или семь в день. Не надо будет по одиннадцати часов ссыпать ячмень. Когда поспеет урожай, мы его снимем. И всегда будем знать, ради чего работали.

      – А еще кролики, – сказал Ленни нетерпеливо. – Я буду их кормить. Расскажи про это, Джордж.

      – Очень просто – пойдешь с мешком, накосишь люцерны. Набьешь мешок, принесешь люцерну и положишь кроликам в клетки.

      – А они будут грызть! – сказал Ленни. – Я видел, как кролики грызут.

      – Каждые полтора месяца, – продолжал Джордж, – они станут приносить приплод, так что нам хватит и для еды, и на продажу. А еще заведем голубей, они будут летать вокруг мельницы, как у нас во дворе, когда я был ребенком. – Он мечтательно поглядел на стену поверх головы Ленни. – И все это будет наше, никто нас не выгонит. А если нам самим кто не понравится, мы скажем: «Скатертью дорога» – и, ей-ей, он вынужден будет убраться. А если придет друг, что ж, у нас завсегда найдется свободная койка, и мы скажем ему: «Отчего бы тебе у нас не заночевать?» – и, ей-ей, он заночует. У нас будут собака, сеттер, и две полосатые кошки, но придется следить, чтоб они не таскали крольчат.

      Ленни взволнованно засопел.

      – Пущай только попробуют. Я им все кости переломаю… я… я их палкой.

      И он забормотал что-то себе под нос, угрожая несуществующим кошкам, ежели они посмеют тронуть несуществующих кроликов.

      Джордж сидел, завороженный собственной выдумкой.

      И когда Плюм вдруг заговорил, оба вскочили, словно их поймали с поличным. Плюм спросил:

      – А у тебя и впрямь есть на примете такое ранчо?

      Джордж насторожился.

      – Ну, положим, есть, – ответил он. – А тебе-то что?

      – Я не спрашиваю, где оно. Это не важно.

      – Само собой, – сказал Джордж. – Уж будь спокоен… Тебе его и за сто лет не найти.

      – А сколько надобно уплатить?!

      Джордж подозрительно