Артефакт. Килук Овергейс

поднял голову и понял, что всё интересное для него только начинается.

      Глава 11

      Вот он, Змей Горыныч! Когтистые лапы тянулись вперёд. Крылья закрывали едва ли не полнеба. Широкое и длинное брюхо сверкало толстыми пластинами; их ряды наползали друг на друга и складывались в прочную броню. Шипастый хвост нервно хлестал по воздуху, поднимая бурю.

      Кожистые носы трёх голов сморщились, из ноздрей повалил густой дым. Глаза грозно сияли в полумраке, который само же чудовище и создало, заслонив неяркое в здешних краях солнце.

      Ревущий голос, казалось, шёл от всех голов разом. Однако пасть открывала лишь центральная, тогда как две боковые только грозно сверлили взглядами Тулука и Серого.

      – Трепещите, смертные, ибо час ваш настал! – сказал Змей Горыныч.

      Сердце Тулука ушло в пятки. Он замер и в ужасе взирал на приближающуюся с неба смерть, потом бросил взгляд на волка и…

      К вящему удивлению, Серый ухмыльнулся, показал в оскале все имеющиеся зубы, а потом уселся на задние лапы и спокойно сказал:

      – И я рад тебя видеть, Горыныч! Знатная шутка про смертных. Всегда мне нравилась.

      «Что он творит? – подумал Тулук. – Надо бежать, прятаться. Смерть над нами. А он… Ведь Змей сейчас…»

      Горыныч поймал расправленными крыльями восходящий поток воздуха и взмыл в небеса. Там он совершил круг, облетая свои жертвы, а потом резко сложил крылья, опустил головы, задрал хвост и камнем ринулся вниз. Рассекаемый с оглушительным рёвом воздух словно застонал, пропуская гиганта. И вот он ближе, ближе, ближе… Когти пошли вперёд, разошлись в стороны. Хвост – вниз, головы – вверх, крылья расправлены и…

      Поднятый гигантом ветер ударил Тулука в лицо, заставил Серого согнуть передние лапы и склонить морду к земле. Туча пыли пронеслась и запорошила, казалось, всё вокруг. Тулук поднял руку, защищая глаза.

      Когда пыль осела, а зрение Тулука прояснилось, он опустил руку. Потом посмотрел в сторону надвигающегося ужаса и с удивлением увидел будто бы уменьшившегося в размерах Змея. Тот сидел напротив, мирно сложив крылья и скаля в улыбке пасти всех трёх голов.

      – Сколько лет, сколько зим, дружище Серый, – проговорила Центральная голова.

      Правая же от Тулука, а на самом деле Левая, продолжая улыбаться, спросила у Центральной:

      – Значит, биться не будем? А я уже настроилась…

      Правая (Левая) голова мутным взглядом посмотрела на волка и доброго молодца в лаптях. Улыбающаяся пасть закрылась, оставив лишь маленькую щель сбоку. Из неё на землю вытекла струйка слюны и тут же обратилась в пар.

      – Еда отменяется…– сказала Левая (Правая) голова. – Опять не до разносолов, снова вяленая оленина…

      Центральная голова окинула сестёр раздражённым взглядом и проговорила:

      – Не позорьте перед гостями, дурьи вы бошки. Какие битвы с друзьями? Какие разносолы из приятелей?

      Боковые головы, не сговариваясь, шумно вздохнули и опустили глаза.

      – Так-то лучше, – сказала Центральная.

      А