Белая Лебедушка. Вячеслав Евдокимов

мою испей,

      Вмиг повзрослеешь, станешь краше,

      Бесстрашней, стойкой и сильней.

      Чтоб не отчаяться однажды,

      Умерь количество глотков… —

      Фыонг же, мучимая жаждой,

      Забыла вмиг наказ тех слов

      И превратилася… в старуху,

      Согнувшись, в бурю будто куст, —

      Судьба дала вновь оплеуху! —

      Костей при шаге жуткий хруст,

      О чём, лишь знать ей, бормотанье…

      Вся кожа сморщилась, губ, глаз

      Цвет потускнел. И рук дрожанье…

      Вот так бывает у всех нас,

      Когда не внемлем мы совету,

      Идём спесиво поперёк,

      Мол, наша гордость им задета,

      И от совета мал-де прок.

      Душой Фыонг – ребёнок тот же,

      Но тело, силы – не свои…

      Боль, стыд, отчаяние гложат:

      – Как я теперь пойду в бои,

      Когда поднять рук, ног не в силах,

      Подслеповата и глуха?

      Знать, здесь теперь моя могила…

      Судьба в отмщении лиха! —

      Печально смотрит, отрешённо

      Наверх, в провал, где скрытый лаз,

      И безнадёжность многотонно

      Ей на сознанье взобралась…

      А в это время в небе жаркий

      Смертельный бой воздушный вёл,

      В отваге, ярости запарке,

      С врагами подлыми Орёл,

      Мстя за погибшую Орлицу

      При взрывах бомб преступных птиц —

      Армада их Вьетнам стремится

      Убить в пределах госграниц.

      Не бережёт в бою он тела,

      Вонзает в крылья, фюзеляж

      Отмщенья когти и сверхсмело

      Бросает грудь на абордаж!

      Рулей сбивает отклоненье,

      Могучий клюв обшивку рвёт,

      Строй нарушает напрочь звеньев,

      Что, обезумев, троерот

      Спешит покинуть вон кабину,

      Чтоб больше ужаса не зреть,

      Тем отвести свою кончину,

      Сюда не лезть вовеки впредь!

      Но в бой ввелися подкрепленья,

      Чтоб обеспечить перевес,

      И в сердце вдруг Орла раненье

      Его прочь скинуло с небес

      И, кувыркаяся безвольно,

      В провал случайно угодил,

      Была Фыонг где, и пребольно

      Упал у ног её и сил,

      Подняться чтоб, уж не имея…

      Вздымалась в муках тяжко грудь,

      Биенье сердца всё слабее,

      Взор затуманивала муть,

      Кровь навсегда то покидала,

      Её что гнало день и ночь…

      Фыонг, встревожася немало

      За птицу, бросилась помочь

      Ей, ощутивши всей душою

      Вмиг боль её быстрее глаз.

      – Оставь! – в ответ он с хрипотою, —

      Я не небесный больше ас!

      Ты, видишь, смерть уселась рядом,

      Увлечь меня чтоб в мир пустой…

      Спасать себя тебе бы надо!

      Ты губы смажь себе густой

      Моею кровью, станешь сразу

      Такой, какой хотела быть,

      Себе, другим на радость глазу,

      Исчезнет