.

по ушам хлестнул крик Аджи, полный боли и отчаяния:

      – На помощь! Он умирает! Пожалуйста, помогите!

      Номад и Лекс мигом, словно по команде оглянулись. Аджи стояла на четвереньках перед учителем. Своими маленькими лапками она пыталась зажать глубокую рану на его груди, и слёзы ручьём текли по её мордочке.

      – Лекс! Живо в город, за доктором Линдерманом! – выдохнул Номад.

      Лекс не заставил просить себя второй раз, и со всех ног бросился к городу.

      К месту схватки уже спешили стражники и жители города, разбуженные шумом.

      Номад опустился на землю рядом с Мастером и зажал края раны. Ему удалось немного ослабить кровотечение. Аджи, всхлипывая, с тревогой глядела на Номада, держа дрожащие кулачки возле глаз. Номад спокойно произнёс:

      – Держитесь, Мастер. Помощь сейчас придёт.

      Мастер попытался что-то ответить. Но из его горла вырвался лишь слабый хрип. Номад не смог разобрать ни слова из того, что пытался сказать старый мыш.

      – Вам не нужно разговаривать, – сказал он. – Скоро придёт врач. Мы поставим вас на ноги.

      Мыш пытался что-то нащупать лапой. Номад взял его за лапу и держал так до тех пор, пока не подоспела помощь.

      У кого-то нашёлся подходящий кусок ткани. Мастеру смогли сделать перевязку.

      Одними из первых, подоспевших на помощь, был Гролл и несколько старших учеников Арены.

      – Что тут произошло, Номад? – спросил Гролл, окинув взглядом поле битвы.

      – Какие-то бандиты напали на Мастера и Аджи! – ответил Номад.

      – Все убиты?

      – Один ушёл. – Номад махнул лапой, показывая, куда побежал главарь убийц.

      – Ничего, далеко он от нас не уйдёт! Ребята, за мной! – крикнул Гролл и бросился в погоню.

      Доктор Линдерман – глава факультета Целителей Академии и одновременно главный городской врач – пришёл довольно быстро. Вместе с ним явился и сам магистр Аль Лор. Они попросили толпу расступиться и подошли к умирающему. Мастер уже не пытался говорить и только хрипло дышал, булькая кровью в горле.

      Линдерман снял повязку. Оба кота-мага осмотрели рану и переглянулись. Доктор молча покачал головой. Аль Лор приподнял Мастера, прижал его к своей груди и, прикрыв глаза, тихо заурчал. Через несколько минут он осторожно опустил старика на землю, поднялся и сказал Аджи, не отходившей от них ни на шаг:

      – Прости, девочка. Твоему учителю ничем нельзя помочь. Повреждения настолько серьёзны, что с ними не справится ни один врач…

      – Нет! Не-ет!!! – вскрикнула Аджи, и слезы брызнули из её глаз. – Мастер! Не умирайте! Пожалуйста!

      – Крепись, малышка, – Магистр мягко погладил её по голове. – Я немного продлил ему жизнь и дал сил на оставшееся время. Можешь попрощаться с ним. Большего мы, увы, сделать не в силах. У тебя есть несколько минут, Аджи.

      Аджи, захлёбываясь от слез, подошла к Мастеру. Магистр Лор приказал горожанам отойти подальше. Рядом с Мастером осталась только его ученица и ещё Номад, продолжающий держать