Штрихи к моему портрету. Рассказки смешные и не очень. Сергей Павлович Степанов-Прошельцев

расстреляли. Это было в 1960 году.

      Позже добрались до Ивана Мельникова. Он, как и Подтынный, был призван на службу в Красную армию, его наградили даже медалью «За отвагу». Мельникова судили в декабре 1965 года. Приговор – смертная казнь.

      Иван Лукьянов – таковы настоящие имя и фамилия Гетмана – оказался самым хитрым из палачей «Молодой гвардии». Его тоже хотели призвать в армию в 1943 году, но накануне, чтобы скрыть свои следы в Краснодоне, он вместе с дружками совершил вооруженный налёт на почтовое отделение. Получил срок, а потом якобы ещё два.

      Но угроза разоблачения, тем не менее, существовала. Бывший полицай в очередной раз запасся поддельными документами и решил исчезнуть. Уехать подальше и перейти границу. Его вдохновлял пример бывшего шефа полиции Василия Соликовского, избежавшего возмездия.

      Соликовский участвовал в расстреле 394 человек, именно он выжег глаза Тоне Иванихиной и нанес увечья Анатолию Попову. Этот изверг жил под чужой фамилией в Северной Италии, Австрии и Западной Германии, а потом уехал в США. Умер своей смертью в Бразилии. Лукьянов-Мартынов тоже хотел безоблачной старости, солидного счёта в банке и возможности опубликовать свои «героические» мемуары.

      Драма под Татаркой

      Драма разыгралась после того, как Гетман всё хорошо продумал. В конце смены он собрал дорожников и сказал:

      – До 25 июня нам надо отремонтировать 13 километров трассы. Но у нас ещё конь не валялся. В график не укладываемся. Придётся работать в две смены. Сверхурочные выплатят. Дело это добровольное, силой заставлять не буду. Кто не согласен, может отправиться домой. Смена продолжится до часа ночи. Ехать в это время по домам уже не имеет смысла. Как-нибудь перекантуемся. Не зима на дворе. А сейчас двинем в столовку, поедим. Ужин оплачен конторой.

      Всё это выглядело вполне логично, несмотря на то, что ночную смену Гетман придумал, чтобы обтяпать свои дела. Для этого он приехал на объект не вместе с бригадой на развозке, а на своём мотоцикле. Никто не насторожился. Общий ужин бригады в столовой был оплачен самим Мартыновым. Такого в ДРСУ раньше не практиковалось, и это тоже заслуживало внимания.

      Какова погудка, такова и пляска. Все согласились с бригадиром, никто не уехал домой, хотя была такая возможность. Впрочем, не все имели крышу над головой. Хороший психолог, Гетман заранее знал, что бригаде за счастье заработать лишний рубль. Но никакой прибавки к зарплате, конечно же, не будет. Только тогда все поймут, что их обманули.

      Когда вторая смена подходила к концу, была уже непроглядная южная ночь. Прожектор выхватывал из тьмы только узкую полосу дороги.

      Мартынов распорядился, чтобы Кравчук не отгонял каток далеко.

      – Всё равно с утреца начинать там, где кончили, – сказал он. – А я, может быть, ещё поработаю. Докатаю то, что ты не докатал. Ночь тёплая, асфальт ещё не остыл.

      Гетман выждал