Викарий из Векфильда. Перевод Алексея Козлова. Оливер Голдсмит

и нарядно – сколько угодно! – разозлился я и перебил её, – Этой вашей чистоте и нарядности я, конечно, не могу не нарадоваться, однако тут у вас никакая не чистота, а сущая несусветная мишура и грязь. Ваши ужимки, оборки, рюшки да мушки приведут лишь к тому, что вас возненавидят все женщины прихода. Что вы знаете о силе людской зависти? Нет, дети мои, нет, – продолжал я, став серьёзным, как никогда, – все эти ваши роскошные наряды никуда не годятся, их придётся перешить, перелопатить и перекроить, ибо ваше фатовство и франтовство вовсе не подобает банкротам, чьё состояние так смехотворно мало, что им непозволительно предаваться даже мыслям о подобной роскоши. Впрочем, и богачам вовсе не пристало бахвалиться великолепием своих нарядов и драгоценностей! Ведь даже самый поверхностный подсчёт показывает, что вся босота и нищета мира могла бы прикрыть свою позорную наготу на то золото, которое наши щеголи и щеголихи спускают только на отделку своих лифов. Мои речи возымели результат: они тотчас же и без дальнейших препирательств отправились переодеваться, а на следующий день, к величайшей моей радости, я обнаружил, что дочери по своей доброй воле сели кроить свои шлейфы и шить из них воскресные жилетки для нашей малышни – Дика и Билла. Замечательнее же в этом было то, что без этих хвостатых шлейфов платья моих девиц только выиграли в красоте и изяществе! б

      Глава V

      Появился новый и замечательный знакомый. То, на что мы возлагаем больше всего надежд, обычно оказывается самым фатальным

      На совсем небольшом расстоянии от дома мой предшественник устроил скамейку, затенённую живой изгородью из боярышника и жимолости. Здесь, когда стояла хорошая погода и наша работа заканчивалась, мы обычно садились вместе, чтобы насладиться обширным открывавшимся вдали пейзажем и отдохнуть в вечерней тишине. Здесь мы, так же, как и на веранде, пили чай, который теперь превратился в святой ритуал; и поскольку мы пили его довольно редко, это приносило новую радость, поскольку приготовления к нему велись с немалой долей суеты и церемоний. В таких случаях двое наших малышей всегда читали за нас псалмы, и их регулярно угощали после того, как они заканчивали. Иногда, чтобы разнообразить наши обычные развлечения, девочки пели под гитару. И пока они, таким образом, устраивали пред нами небольшой частный концерт, мы с женой прогуливались по пологому полю, усеянному прекрасными голубыми колокольчиками и кашками, с восторгом говорили о наших детях и наслаждались ветерком, который овевал нас обоих, здоровых и находящихся в волной гармонии друг с другом.

      Таким образом, мы начали понимать, что любая жизненная ситуация может приносить свои особые, уникальные удовольствия, если не требовать от жизни чересчур многого. Каждое утро мы просыпались для повторения нудного, тяжёлого труда, но вечер вознаграждал нас лёгким, ни к чему не обязывающим весельем

      Это