Пока не запоёт Сирин. Анна Норн

кузнеца не было. Интересующий меня вопрос подстегивал, а вопросах меня особо интригующих я была достаточно упряма.

      Я выскочила на залитую утренним солнцем крыльцо и заперла за собой дверь. Шустро спрыгнув со ступенек, я в припрыжку помчала до калитки, щурясь от яркого света. Я была права – многие из соседей уже проснулись, из некоторых труб валил дым, где-то вдалеке уже во всю разносился аромат выпекающихся булочек. Оглядевшись и осознав, что меня никто не поджидает на перевес с дубиной, я со спокойной душой вышла на протоптанную дорогу и, заметив неподалеку Иву, приветливо махнула ей рукой. Ива ответила похоронным взглядом. Пожав плечами, я устремилась по направлению к главной дороге, рукой задевая свисающие ветви яблони и сирени, вслушиваясь в шушукающуюся между собой траву, в жужжание пчёл неподалеку. По крайней мере, на душе было не так гадко, как утром, а интерес подстегивал, заставляя чуть ли не бежать по дорожке. Возможно, Цеферина узнает в ожерелье что-то особенное, что-то, что сможет рассказать мне о родителях хоть чуть-чуть. Мне казалось, что если Цеферина скажет мне что-то ценное, то я, пусть и немного, но смогу узнать о своих предках немного больше, чем знала сейчас. То есть, немного больше, чем ничего. Я невольно улыбнулась и, встрепенувшись, украдкой огляделась: не видел ли кто, как я собственным мыслям потворствую? Но нет, обошлось – на узкой улочке я была совершенно одна, не считая столь заметного и пытающегося скрыться за оградой чужого дома подбородка Ивы. Звать с собой местного преследователя не планировалось, а посему, быстрым шагом я двинулась дальше, туда, где уже виднелась старая, потрепанная жизнью и временем деревянная арка, некогда имевшая насыщенный алый цвет. На самой арке искусно были вырезаны различные животные: были и медведи с бочонками мёда, и волки, стоящие на своих двух задних лапах, зайцы и лисы в бусах. Эта арка была одним из памятных мест нашей деревни, и молодожёны очень любили опоясывать её столбы белыми лентами – в знак о чистых помыслах и такой же любви. Я находила эту традицию красивой.

      Наша деревушка и правда славилась своими видами и добрым народом. Может, именно поэтому меня и подкинули в это селение, а может просто так «повезло» – самое дальнее место от столицы. Среди нас обитали и русалье, и оборотни (конечно, не доказано, но с наступлением полнолуния вся деревня подозрительно косилась на всё семейство Алицких), даже целая кикимора с нами соседствовала! Земля была плодородна, но без труда не доставались жителям те дары, что она давала. Раскидистые ветви деревьев укрывали уютные маленькие полянки с пятачками кустов земляники, яркие желтые подсолнухи и припрятанные в закутках грибные места были усыпаны по всей деревне. Дома местных жителей были необычайно приветливы и уютны, многие красили свои крыши в яркие, теплые цвета, а посему, яркими солнечными днями на площади часто начинало рябить в глазах. Да и сами соседи были добры и отзывчивы: если у кого-то что-то ломалось, то непременно отзывались на помощь, а если в доме случалась беда