Убегая от плача совы. Юрий Александрович Корбанков

откуда свернул во дворы.

      И ох уж эти питерские дворы. Такие чарующие днём и такие пугающие ночью. В одном из таких и должен был обитать Рьянов.

      Пройдя через арку, я замедлил шаг и сунул руку к кобуре под курткой. На всякий случай. Чувствовал, как рука дрожит, но надеялся, что в нужный момент она меня не подведёт. В углу колодца неосвещенный подъезд, через который я поднялся ко второму этажу. В досье было указано, что Максим сейчас живёт в однокомнатной квартире своей мачехи. Может, и не такой страшной женщиной она была, раз оставила ему наследство.

      Сначала постучался в дверь. Никто не открыл. Хотя на что я рассчитывал? На часах почти 2 ночи. Он либо спит, либо его правда нет дома. Но меня бы устроил и тот, и другой вариант. Я постучал снова и прислонился к двери ухом. Никакого движения. Больше медлить было нельзя.

      Я вышел обратно на улицу и нашёл окно, относившееся к квартире. Без решётки, так что пролезть будет не проблемой. Вот за что я любил всё-таки ночные колодцы – камер здесь по не бывает, а света – тем более. И даже если бы мой шум привлёк каких-то забулдыг, то им было бы попросту всё равно.

      Надел перчатки, взял небольшой, примерно с яблоко, камень и положил в карман. Затем пододвинул мусорный бак, залез на него, затем на козырёк подъезда. Дальше по газовой трубе бочком прошёл к окну, и вот я уже на месте. В таких местах редко бывают стеклопакеты. Мне кажется, что сюда это придёт только в том случае, если подобные дома снесут и построят новые.

      Достал пистолет, развернул и рукояткой ударил в угол окна. Звон разбившегося стекла эхом пронёсся по колодцу, но ни одно из соседских окон не загорелось. Даже если бы кто-то закричал о настоящем пожаре, то бушующий огонь встретился бы лишь с людским безразличием.

      Изнутри квартиры тоже не донеслось ни звука. Пистолет обратно в кобуру, затем курткой убрал осколки с рамы и, подтянувшись, залез внутрь. Фонариком стал освещать себе путь и ждать двух вариантов развития событий: либо мне сейчас окажут сопротивление, либо же я успею обыскать квартиру на предмет наличия улик. Выпал второй вариант, поэтому времени старался не терять.

      Среди смрада, сваленной в кучи одежды и мусора я отыскал лишь ещё больше сваленного мусора и грязной одежды. Ничего из этого не походило на то, что могла бы носить маленькая девочка. Поиски на кухне и в ванной также не дали результатов. Но нутром я чуял – ответы где-то здесь. Шкафы я вывернул, на антресоли ничего. А вот в морозилке холодильника, куда наверняка никто из полицейских не удосужился заглянуть, за несколькими пакетами с пельменями я увидел небольшую красную босоножку.

      Моя голова сама опустилась на грудь, я тяжело выдохнул. Всё-таки не успел… поэтому его и нет так поздно ночью. Теперь мне оставалось лишь ждать.

      И ждал совсем недолго. Разбитого окна он не заметил. Просто поднялся в квартиру и открыл дверь ключом. Включил свет, на долю секунды увидел меня.

      – Ты кто т…

      Но договорить он не успел, потому что я быстро вырубил его рукояткой пистолета.

      Когда