Убегая от плача совы. Юрий Александрович Корбанков

за побитый нос, смешивая ей не только сопли со слезами, но и выступившую кровь.

      Он больше не шевелился. Чёрт, да сколько можно уже тянуть с этим! Я повернул замок входной двери и под тяжестью его тела она резко открылась. Тип выпал в подъезд, наконец-то, вышел из своего оцепенения и удрал, громко топая по лестнице.

      Спокойно закрыв дверь, я вернулся в спальню. Оля как сидела на кровати, так и продолжала сидеть. Я взял стул и устроился напротив неё, смотря в глаза. Её же взгляд гулял по квартире.

      Она робко начала первой:

      – Я не… спасибо за…

      – Никому не позволю тебя оскорблять, это неправильно, – я продолжал смотреть прямо на неё.

      – Да. Спасибо.

      Но вот и она подняла глаза (Господи, какие же они красивые!) и посмотрела на меня. Из них вытекало солёное море.

      – И что теперь? – спросила она, не пытаясь вытереть слёзы. – Что, чёрт возьми, теперь?!

      – Теперь… – проговорил я, вдохнул поглубже и продолжил. – Теперь я пойду ночевать к себе в офис. Ты выспись, а завтра собирай вещи и проваливай отсюда. Не хочу тебя видеть.

      Она молчала и лишь моргала широко раскрытыми глазами. Я встал, убрал стул к столику, накинул на себя свою драную кожаную куртку и пошёл к выходу.

      – В смысле… подожди, нет. Артур! Артур! В смысле собирай вещи и убирайся?! Это и моя квартира тоже!

      – Нет, квартира оформлена на меня, потому что я горбатился, чтобы её оплатить.

      Сжал свой кулак, я еле держался. И нет, я бы ни за что не поднял на неё руку, никогда. Даже голос редко повышал. Не знаю, что мне хотелось сделать, может, расстрелять весь барабан в стену, найти какую-нибудь шпану на улице и подраться, броситься под машину. Может, даже найти того козла, чьего имени я так и не узнал, который окучивал мою ненаглядную. Хотя, он то в чём виноват? Если ему верить, то он даже не знал, что Оля замужем.

      Судя по звуку, Оля широкими шагами направлялась в мою сторону. Хочет ударить? Что ж, больнее, чем она уже сделала, её удар точно не будет. Я повернулся к ней.

      – Какой же ты козёл, Артур!

      – Я то? – надо оставаться спокойным, гнев и ядовитая горечь подождут.

      – Ты, да, ты! Тебя никогда не было рядом, ты всегда где-то! Даже когда ты был со мной, тебя не было рядом! Постоянно в мыслях, постоянно в делах, а делиться тем, что с тобой происходит ты не хочешь! О себе ты не рассказываешь, о родных тоже, всегда сторонишься этой темы! А теперь ещё и выгоняешь меня, делаешь крайней, как будто я здесь виновата во всём!

      Она смотрела на меня снизу вверх и грозила то кулаком, то пальцем. Как будто отчитывала, хотя пару минут назад сидела на кровати и ревела, а ещё 20 минут назад была в постели не со мной. Пожалуй, хватит.

      – Я не подарок, это факт! И виновата не только ты! – Чуть повысил голос, затем замолчал. Глубоко вдохнул, взглянул на себя в зеркало в прихожей: уставший, давно потухший взгляд, недельная щетина, горбатый и приплюснутый нос. Да, я не подарок, но не настолько же, чтобы изменять. Я убрал рукой прилипшие ко лбу волосы назад, протёр лицо. А затем продолжил, – но лучше бы ты подала на развод, а не трахалась с каким-то