По ту сторону огня. Ева Вишнева

для меня самым важным. Привлекли меня вовсе не уютные кресла рядом с камином, а информация, которую можно раздобыть на полках и в ящиках.

      Когда мы добрались до кабинета, там уже был накрыт стол, аппетитные запахи дразнили. Лишь теперь я поняла, насколько голодна.

      – Ну что же, поговорим за обедом? – подмигнул дядя.

      Я внутренне напряглась, почувствовав, что разговор будет не из легких. Кукушка, кукушка, сколько мне жить?.. Можно, конечно, отмолчаться, как-то замять тему о моем даре. Или солгать. Но правда все равно откроется, будет еще неприятней. Да и потом, это ведь подло.

      – Во-первых, давайте договоримся насчет условностей. Не нужно звать меня официально, я буду рад быть просто «дядей». Или на крайний случай «Фернвальдом». Я же могу называть вас просто «Энрике». – Подождав, пока я кивну, он продолжил: – Скажу честно, я очень удивился, получив ваше письмо. Но и обрадовался: мне как раз нужен был помощник в одном серьезном и очень важном деле. К счастью, нас, Алертов, боги любят и щедро одаривают. Поэтому я с удовольствием выслал вам приглашение.

      Повисла неуютная пауза. Фраза «щедро одаривают» разом отбила весь аппетит, заставила с трудом проглотить ком в горле. Я понимала, что он имеет в виду. Фернвальд между тем смотрел очень внимательно.

      – Вы знаете, я…

      – Что такое, Энрике?

      Так, сосредоточиться, и на одном дыхании…

      – Я не знаю, получится ли мне вам помочь. Простите, это не из-за… Просто у меня нет дара. Совсем никакого, с рождения. Роды были преждевременные, родители думают, что их настоящий ребенок умер, а меня им подложила повивальная бабка. Испугалась гнева отца и подложила…

      Я закусила губу. Во рту была какая-то каша, и гладкое, грамотно выстроенное объяснение, которое я придумала накануне в поезде, расползлось невнятными словами. Но дядя понял. Я с грустью смотрела, как недоумение на его лице сменяется гневом.

      – Надо же, какие нравы царят в нашей провинции! Какая потрясающая забота о чести семьи! – Фернвальд вскочил с кресла, едва не опрокинув столик. – Братец, наверное, специально устроил этот розыгрыш, захотел напомнить о себе, послав сюда – в столицу! В мой дом! Бездарную пустышку! О, этот скверный мальчишка давно точил на меня зуб.

      Ну все. Хватит. Дома натерпелась! Да и при чем здесь отец? Не знаю, что между ними произошло, но это не повод поливать его грязью. Внутри разливалась злость, кипела и бурлила.

      – Теперь вижу, почему папа однажды назвал вас свином, высоко задравшим пятачок. Это сущая правда, герцог Фернвальд Алерт. – Неправда, папа никогда не называл его так. Он вообще почти не рассказывал о дяде. – Теперь я жалею, что написала вам.

      Фернвальд резко замолчал, застыл с потемневшим лицом. Я испугалась: вдруг ударит? Он замахнулся… Я зажмурилась. Сердце билось быстро-быстро, и я дрожала, ожидая хлесткой пощечины.

      Чужая рука коснулась волос. Сейчас сожмется, дернет… Но вместо этого дядя ласково погладил меня по голове. Удивившись, я распахнула