По ту сторону огня. Ева Вишнева

пустышка». Я имела право назвать вас как угодно.

      Пару минут мы сидели молча. У меня началась жуткая икота, пришлось залпом выпить полную чашку чая, хотя он не успел остыть до конца.

      – Эни – можно вас так называть? Я прошу прощения. За себя и за них. В моем доме вас никто не посмеет обидеть, а что касается дара… Что же, я встречал людей с даром, но без совести. И других, честных, смелых и добрых – но без дара. Вы же сами понимаете: в наше время благородная кровь почти перестала иметь значение. Человек ведь не выбирает, в какой семье родиться. А у богов в любимчиках только свои потомки.

      Он говорил низким бархатным голосом. Я прикрыла глаза, и меня словно захлестнуло теплой волной. Кажется, даже покачиваться начала. Сказала невпопад:

      – У меня есть совесть.

      – Постараюсь запомнить. Кстати, милая Энрике! Чтобы вы окончательно меня простили, я позволю вам завтра спать, сколько пожелаете. Когда проснетесь – поезжайте, посмотрите город. Кстати, рекомендую заглянуть на Аллею Красоты. Там находятся лучшие лавки с дамской одеждой, шляпками и украшениями. Я дам денег.

      На мои колени опустился кошель со вздувшимися боками. Я нахмурилась.

      – Спасибо, но у меня есть свои. – Конечно, я подготовилась на случай, если дядя меня все же не примет. Собрала все сбережения; в отличие от Лилии, я не тратила на безделушки деньги, выдаваемые отцом. Забралась даже в комнату брата и, скрепя сердце, забрала несколько купюр, вложенные меж страниц книги про древние деревянные корабли.

      – Все равно берите. А то вдруг на самую красивую шляпку не хватит? – Дядя лукаво подмигнул.

      Я улыбнулась и подумала, что, кажется, начинаю привыкать к его манере общения. Главное, чтобы он больше не давил на больное.

      Проводив меня до комнаты, Фернвальд пожелал спокойной ночи.

      Я не стала зажигать все светильники, обошлась одним, над кроватью. Быстро умылась, переоделась, легла в постель, мягкую, с запахом свежести. На потолке были изображены пузатые дракончики: раздували пламя, учились летать, прыгали через жердь. Краски порядком выцвели, но лапки, хвостики и белые нагрудники не стерлись. Рассматривая потолок, я почувствовала себя маленькой девочкой.

      Приподнялась на локтях, дернула цепочку-выключатель.

      Глава 4

      Алан

      Проснулась я поздно и в плохом настроении: снилось, будто я на борту корабля. Стою на палубе, вглядываясь в горизонт, жду, когда покажется полоса земли – но ее все нет. А компас сошел с ума, бешено раскручивает стрелку. Карта же неуловимо меняется: стоит отвлечься на несколько секунд, материки и океаны перемещаются.

      «Ничего, это лишь сон, – вздохнула я, разглядывая дракончиков на потолке. – Какие милые. Если бы в этой комнате жил ребенок, он был бы в восторге». Я поднялась, добрела до умывальни. Ужаснулась, заметив, как сильно опухли веки после вчерашних рыданий. И почему я не сдержалась? Мне ведь и слова пообиднее говорили.

      Я принялась методично приводить себя в порядок. Разобрала чемодан, переоделась в удобное платье, уложила волосы. Вздохнула, бросив взгляд в зеркало перед тем, как