По ту сторону огня. Ева Вишнева

Алан. Без фамилии.

      – Ну здравствуйте, просто Алан. Мое имя вы знаете. Правда, если хотите, можете называть меня «Эни».

      – У вас очень красивое имя, Эни.

      Повисла неловкая пауза. Я не привыкла получать комплименты, поэтому, кажется, слегка покраснела. Алан тоже покраснел: он выглядел так, словно не привык эти самые комплименты делать. Мне вдруг стало легко и весело, захотелось пошутить по этому поводу. Но, увы, ничего остроумного я так и не придумала.

      – От кого вы прятались в библиотеке?

      Тоже мне вопрос!

      – Ни от кого не пряталась, книги выбирала. А вот к кому вы так торопились, что даже сбили меня с ног?

      – Хотел посмотреть на жеребенка.

      – Лукавите, Алан.

      – Почему же лукавлю, Эни? – Он усмехнулся, копируя мои интонации.

      – К возлюбленной вы торопились, верно? Какая она, ваша возлюбленная? Наверняка красавица и умница. С даром… Ну, скажем… Замедлять ход времени, когда вы вдвоем. Ведь, говорят, влюбленных время не щадит, пролетает быстро и незаметно, – я подмигнула.

      Кажется, эта фраза встречалась в одном из романов, которые Лилия читала часами напролет, забравшись с ногами в мое любимое кресло. Когда я просила уступить, она делала вид, будто не слышит.

      – А вы, значит, наделены даром узнавать чужие мысли?

      Я неуверенно улыбнулась. Судя по изменившемуся тону, моя милая шутка задела молодого человека.

      – Надо же, я ошибся, – добавил Алан. – Совершенно забыл, что у вас нет дара.

      Слова прозвучали как хлесткая пощечина, в душе поднялась бессильная злость: как же так, дядя ведь обещал, что в его доме никто не будет указывать на мой недостаток. Что, и тут терпеть подколки? Я вскочила с кушетки, стремительно вышла за дверь.

      – Энрике, куда вы?! – Алан бросился за мной, схватил за больную руку. – Я что-то не так сказал?

      – Ау! Отпустите. Не желаю находиться с вами в одной комнате.

      – Из-за дара, да? Мне Фернвальд об этом рассказал. Простите, я не думал, что обижу вас, подняв эту тему.

      – Какой вы нечуткий.

      Я немного успокоилась и решила поддержать начатую ранее игру:

      – Нечуткий. Поэтому у вас и нет возлюбленной. Я права?

      – Прошу, давайте оставим эту тему, – Алан дернул плечом. – Лучше посмотрим жеребенка.

      Прежде чем направиться в конюшню, мы зашли на кухню, перехватили по ароматной лепешке с мясом. Прикрыв глаза от удовольствия – специи дразнили кончик языка, – я думала о том, что, оказывается, умею флиртовать. Пусть наивно и нелепо, но умею. Откуда только взялась эта смелость – спрашивать незнакомого человека про возлюбленную, нести околесицу, цитируя девичьи романы?.. И почему этой смелости не было, когда Ричард нашел меня под плакучей ивой?

      В конюшне Вешенка, серая в яблоках, встретила нас приветственным ржанием. Сил ей хватало лишь на то, чтобы время от времени приподнимать голову. Доктор Верьо возился с жеребенком. Я аккуратно присела рядом, похлопала Вешенку по шее, по вздымающемуся и опадающему боку.

      – У