Моя Ойкумена. Михаил Резяпкин

стоят в очереди за своей порцией. А в это время из громкоговорителя поет Иосиф Кобзон:

      …Это радость

      Со слезами на глазах.

      День Победы! День Победы! День Победы!

      Припев как три удара колокола…

      Ветераны стоят и улыбаются – они могут спать спокойно, ведь свой долг они выполнили: спасли мир от фашизма и вырастили таких сыновей, которым можно спокойно передать дело защиты нашей Родины. Пусть весь мир знает, что теперь на нас никто не посмеет напасть – у нас самая сильная армия и самые верные союзники во всех частях света.

      Летние каникулы

      На все лето нас с сестренкой отправили к дедушке с бабушкой, у которых я как-то прожил целый год, когда сестренка была еще маленькая. Наши каникулы проходили весело в компании наших двоюродных брата и сестры: Олежика и Леночки. Брат был ровесником мне, сестра Леночка – ровесница моей сестре. Виделись мы редко, только на каникулах, и внешне отличались друг от друга очень сильно: они были совсем светлые, беловолосые и голубоглазые, а мы с сестрой – потемнее. Олежик был очень тщедушным и говорил писклявым голосом, а Леночка была пухленькой и розовощекой. Они жили в большом городе, где их папа, мой дядя Слава, был большим начальником на автозаводе и всегда привозил с собой какие-нибудь диковинные штуки. То томатный соус под названием «кетчуп», то пепси-колу из Сочи. Брат с сестрой важно демонстрировали нам эти чудеса.

      Все мы ждали этого дня – начала каникул, когда родители договаривались и одновременно привозили всех нас к деду с бабушкой. Это был настоящий праздник – в маленьком домике собиралось столько родственников, что все не умещались на кроватях и весь пол застилали матрасами и всякими тряпками, и ложились спать дружно в один ряд. После того как взрослые наговорятся и напоются песен, сестренки просили бабушку:

      – Расскажи какую-нибудь сказку!

      – Какую же?

      – Нашу любимую давай! Про хрустальный гробик!

      И бабушка начинала своими словами пересказывать сказку Пушкина о спящей царевне и семи богатырях. Когда этот ритуал заканчивался, мы с бартом переходили к следующему:

      – Давай лучше какую-нибудь страшную историю расскажем, кто страшнее!

      – Ну давай: в одной черной-черной стране, в черном-черном городе…

      Надо в нужном месте неожиданно крикнуть, чтобы сестры завизжали от ужаса и разбудили храпящего деда, – в этом и была задумка. Дед после этого давал всем нагоняя, и потом все засыпали.

      Утром родители собрались и разъехались по своим городам, оставив нас на три месяца в нашем детском раю – в этом волшебном деревенском доме, в котором было несколько зачарованных помещений: чулан, чердак и подпол. Там можно было найти все что угодно: старинные инструменты, книжки, лыжные ботинки, посуду. У деда в подполе стояла бутылочка наливки, поэтому бабка запрещала туда ему залазить. Как только бабушка ушла за хлебом, он засиял, полез туда и предупредил:

      – Так, бабке только не говорите, что я лазил в подпол, понятно?

      – Понятно!

      Когда