Илиодор. Мистический друг Распутина. Том 2. Яна Анатольевна Седова

Распутина О.В. Лохтина, почитавшая о. Илиодора и в любых обстоятельствах сохранявшая преданность ему.

      Чтобы ускользнуть от властей, иеромонах прибегнул к хитроумному приему: «Обманули меня они два раза, забрав меня, как разбойника, врасплох в пути, – дай и я их обману таким же образом». «Я послал в разные стороны телеграммы: в Петербург, Москву, в Тулу, что я уезжаю в монастырское имение на отдых. Смотрю, все стражники и сыщики сразу успокоились, а стражники так совсем и исчезли, будто бы сквозь землю провалились. Поверила этому и монастырская братия». Позже он похвалялся, как ловно «замел следы, так что его спохватятся через три дня».

      Утром 9.III о. Илиодор в сопровождении брата и келейника отправился в имение, а оттуда – на станцию Мценск, где, по-видимому, его ожидала Лохтина. Вместе с ней иеромонах, надев большие синие очки и меховую шапку, поехал в Москву.

      По приезде в Москву Лохтина отвезла о. Илиодора на Долгоруковскую улицу, в дом, принадлежавший, по одним сведениям, друзьям «генеральши», по другим – ей самой. Сюда же явился редактор газеты «Русская земля» М.Л. Плетнев. Оба принялись сочинять прошение Синоду о возвращении в Царицын, которое затем Лохтина передала в Петербург.

      По-видимому, Плетнев принес несколько экземпляров им же отредактированной и только что отпечатанной брошюры «Правда об иеромонахе Илиодоре». Заглавный герой забрал их с собой, что оказалось очень удачно, поскольку через два дня весь остальной тираж был конфискован.

      Для сохранения покрова тайны дезинформировали печать. Через «полицейских репортеров» (репортеров, дающих сведения о запротоколенных полицией происшествиях) все московские газеты получили опровержение слуха о бегстве иеромонаха. В Петербурге такое опровержение было продублировано «одним из видных монархистов, находящимся в личной дружбе с иеромонахом Илиодором». «Очевидно, в стане заговорщиков участвовал смелый вдохновитель, опытный в технике газетного дела», – писал «Голос Москвы».

      Однако хитроумный план испортил сам о. Илиодор. Встретив в том же доме, где остановился, пятерых студентов, он вступил с ними в беседу. Надо сказать, что в те дни положение высшей школы было критическое. Всю зиму в ее стенах шла битва между революционными студенческими организациями и правительством. Власти запретили сходки и подвергли всех неблагонадежных студентов репрессиям, вплоть до высылки этапным порядком. Ответом стали забастовки и химическая обструкция. В университетах дежурила полиция, но студенты и почти открыто примкнувшие к ним профессора препятствовали возобновлению учебного процесса.

      Пятеро молодых людей, с которыми встретился о. Илиодор, оказались забастовщиками. По своей привычке лезть ко всем встречным с советами он сделал собеседникам «отеческое внушение»:

      – Надо сечь вас за то, что вы не учитесь.

      – Как же нам учиться, когда мы окружены полицейскими сыщиками. Учишь ли урок, режешь ли труп, у тебя за спиной стоят сыщики.

      Тут о. Илиодор