Я объявляю тебе войну. Дарья Белова

Если Моту на это не хватило смелости произнести вслух его честное мнение обо мне, то мне хватает. Именно так он и думает: не глупенькая, а тупенькая.

      Мот кладет свой дурацкий пластиковый стаканчик на стол. Намеренно медленно поднимается и шаг за шагом приближается.

      Он играет свою беспечность, безразличие, может вовсе напускное спокойствие, но по глазам вижу: Градов меня ненавидит.

      – Как можно было подумать, что я препод, Анечка?

      Прыскаю. Отворачиваюсь.

      Знаю, сама виновата. Доказывать обратное или оправдываться не собираюсь. Не мой стиль. Как и признавать, что его рубашка натолкнула на мысль. В моем представлении студенты не ходят в рубашках, под которыми прячется футболка. Это что-то из американских фильмов про старшую школу. И выглядит Градов не на свой возраст. Язык не повернется сказать, что ему двадцать.

      – И как можно было решить, что я, – выделяет слово голосом, – преследую тебя? – снова выделяет.

      – Как можно быть таким самовлюбленным придурком? – откидываю руки за спину, а голову вперед. Напасть хочу, а вместо этого взгляд тянется к его губам магнитом. На кой черт этому королю такие губы?

      Смотри в глаза, Аня. В глаза!

      Градов подавляет улыбку. Свой же взгляд он держит строго прямо.

      – Ты за языком-то следи, – еще чуть наклоняется. Мы почти сталкиваемся носами. Перед глазами расплывается от такой близости, но его веснушки продолжаю видеть.

      – Аналогичная просьба.

      Нужно уходить, пока мы и вправду не поубивали друг друга. Плохая была идея идти в логово к врагу. Чувствую, что несмотря на хорошую подготовку, ее было недостаточно. Впредь буду впрямь умнее.

      Прищуриваемся одновременно. Каждый старается залезть в голову другому.

      Но не проходит и пяти секунд, как Матвей с легкостью отступает и бедром облокачивается о стол. Качает головой. Враз забывает о моем существовании. Берет свой недопитый стаканчик, читает сообщение, которое, по всей видимости, имеет такую ценность, что его снова следует прочитать .

      – Последнее предупреждение тебе, Аня, – уткнувшись в часы, говорит. Значит, следит еще за мной, – не зли меня. Твою глупость я стерплю, а наглость и дерзость – нет.

      Дьявол, если бы мы не начали с минорной ноты наше общение, не стали бы цеплять друг друга и искать подвохи, из нас получился бы неплохой дуэт. Дружеский, разумеется.

      Мот хоть и симпатичный, но совсем не в моем вкусе.

      – Меня ты уже злишь, Матвей.

      – Какая прелесть, – глоток. Он вновь в сообщении. Усмехается. – У вас, у девушек, все зависит от цикла. Может, через неделю ты начнешь за мной бегать? Или тайно влюбишься? Что скажешь? Исхакова?

      Жар бьет в лицо. «Зависит от цикла»? Типа сейчас я грымза, так говорят мои гормоны, а через время начну стрелять сердечками от любви?

      Ну, знаешь ли, Градов! Это уже сексизм!

      – Это, кстати, любимое шампанское моей мамы. Ты зря не пьешь, – вновь легкость в его тоне, а меня швыряет и разрывает от его двуличности?…

      Непостоянства? Умением переключаться?

      Соберись, Исхакова! Он просто опытный игрок.

      – Я