Партиец. Никита Семин

что до свадьбы никак нельзя.

      – Так выходи за меня! – выдохнул я, совсем потеряв голову.

      Девушка покраснела и тихонько прошептала:

      – Я подумаю.

      – Чего? – не такого ответа я ожидал.

      Но звонкий смех Люды все расставил по местам – меня просто дразнили. Когда я это понял, то тут же попытался защекотать Люду, в «наказание». Это вылилось в новые поцелуи, и расставались мы с большой неохотой.

      А на следующий день после того, как я отдал листки с тезисами по статье товарища Бухарина, грянул гром. Шестнадцатого ноября началось очередное собрание Пленума Центрального Комитета. На нем товарищ Сталин начал с зачитывания результатов инициированной им проверки предприятий, на которых был досрочно введен семичасовой рабочий день. Так у него получилось, что я то ли не при чем оказался, то ли действовал под его руководством. Имени моего он не называл, но слова «были проверены жалобы трудящихся, о чем после создан развернутый доклад в виде статьи» интерпретировать иначе было сложно. Особенно тем, кто не знает, с чего все на самом деле началось. И далее товарищ Сталин продолжал:

      – … как мы видим, вместо того, чтобы взвешенно оценить собственные силы, указать на необходимость доработки декрета, люди на вверенном им посту пытались выслужиться, – вещал Иосиф Виссарионович. – А когда не получилось, обвинили в своих ошибках доверившихся им людей, и чуть ли не вернулись к крепостному праву! Мы это не должны оставлять без внимания. Все директора заводов, превысившие свои полномочия, должны быть сняты с постов и сурово наказаны! Что касается декрета – никто его отменять не намерен. Но необходимость его доработки имеется, а главное – он должен быть подкреплен законами нашей Советской власти. Я предлагаю Пленуму ознакомиться с черновым вариантом законов, которые необходимо ввести.

      Когда я читал стенограмму Пленума, то моему изумлению не было предела. Фактически уже одно это для людей, знакомых со мной и моей работой над статьей, могло сказать, словно я работал по указке Сталина! Но и это было не все.

      Через день в ходе Пленума Иосиф Виссарионович обрушился уже на товарища Бухарина и его сторонников. Ловко используя написанные мной тезисы, он в пух и прах разбил его утверждения о необходимости Советской России идти по «американскому пути». Николай Иванович был назван сначала мечтателем, а после и вовсе завуалированно обвинен в попытке контрреволюции.

      – … есть мнение, что товарищ Бухарин не до конца понимает, что такое коммунизм. Или же, намеренно искажает его смысл, подспудно пытаясь вернуть нас к дореволюционным порядкам. Он искажает изначальную суть НЭПа, призванного стать переходным периодом, а не начальной базой для развития капиталистических отношений в нашей стране!

      Такого жесткого «наезда» на Бухарина похоже не ожидал никто. Все же бывший соратник, пусть и вставший в оппозицию. Особенно этого не ждал сам Николай Иванович. Он даже вскочил на Пленуме и попробовал перебить Иосифа Виссарионовича, но куда там.

      Закончил