Бегониевая лавка. Секрет яйца. Елена Евгеньевна Тимохина

возраст избавлял Розу Ардалионовну от необходимости извиняться за грубость. Выходя, я увидел генеральшу Прянишникову, которая шла по знакомому адресу. В руках она держала толстую книгу, «Властелин колец». Надеюсь, чтение поможет Розе Ардалионовне совладать с гневом.

      8

      Поглощенный соображениями собственной безопасности, я упустил из виду приобретаемую выгоду. Со смертью Лосева я больше не являлся собственником его капиталом. Убийца поторопился. Я не имел полномочий действовать доверителем, потому что они прекратились. Совершенно дурацкий расчет: гибель Лосева никому не давала выгоды.

      Я ждал, что за мной придут. Весь день просидел за столом и ждал. Вымыл пол. Представил, как ко мне врываются люди и начинают прыгать и орать: «Лицом в пол!». Никакой надежды на то, что удастся им втолковать, что я ничего не приобретаю, они сначала дубасят, а потом соображают. Мои бумаги ничего не стоят. Я здесь, а деньги – в Швейцарии.

      Сейчас там в самом разгаре весна.

      Цветочный магазин – классное место. Здесь зимой можно купить фиалки. Я покупаю их к третьему февраля на день рождения Милы. Через стеклянные двери всегда видно, какие люди находятся внутри. На створке надпись в зеркальном отражении. Это табличка «Открыто».

      Я постучал и ждал, когда нам откроют. Кадиков еще не успел проснуться и выглядел диковато.

      – Знаком Мариной? – и я представляю свою спутницу.

      – Раньше я работала в торговом центре на Покровке, потом перешла к Савве, – говорит она.

      – Поздоровайся с ней, Павел. – Со сна он забывает о приличиях, поэтому приходится напоминать. – У нас есть фиалки?

      Марина берет фиалки и говорит, что ей приятно. В следующую минуту она прощается, её ждет такси.

      Кадиков сидит за столом, он выбрал место так, чтобы иметь удобный угол обзора. Он может видеть покупателя еще на улице, а так как на двери установлена усиленная пружина, он имеет дополнительные секунды, чтобы оценить, несет ли объект опасность или нет. Я действую медленно, не рискуя испытывать скорость его реакции, знаю, что у него под рукой пневматический пистолет.

      – Как дела? – спрашиваю.

      – Происшествий нет, – докладывает он тоном дежурного по участку.

      Я не собирался ходить вокруг да около и прямо спросил, где те кросы, в которых он лазил на колокольню.

      – Они и сейчас на мне, я их постоянно ношу, – ответил Кадиков, не отметив подвоха.

      – Что ты там делал? – спрашиваю строго.

      – Страховал тебя. Видел раз, как ты спускался с колокольни. Лёша тоже там тебя встречал. Я понял, что там у тебя наблюдательный пункт. Не знаю, зачем тебе нужно это дежурство, но оно очень важно для тебя. Но ты не можешь разорваться, у тебя куча дел. Так что, когда ты не мог ночевать наверху, я тебя сменял. Не волнуйся, я хорошо дежурил. Очень тщательно. Никто не приходил.

      Все правдоподобно. Искренне. Мое сердце готово разорваться от жалости, но я забываю о сочувствии. Это непрофессионально.

      Имеет значение только тот факт, что следы от кроссовок я заметил возле колокольни, когда пришел туда в первый раз.

      Я переворачиваю табличку