Бегониевая лавка. Секрет яйца. Елена Евгеньевна Тимохина

речей не предусмотрено, мы встречаемся втайне и разговариваем при закрытых дверях. Я стою у гроба и слушаю рассуждения Капитонова, со временем он станет первым человеком в ассоциации, если удастся её сохранить. Так что мы стоим у гроба и говорим о деньгах. Другие бы осудили наш разговор, но о деньгах можно говорить везде. Речь шла об

      ограничениях 14-го пакета санкций ЕС против России, и котором предлагалось ввести запрет на все операции российских граждан с недвижимостью за рубежом, и только вето Кипра позволило сохранить статус кво. Нет гарантий, что эти меры не появятся в 15-м пакете.

      Полковника Варского включили в правление, отсюда его особенный интерес к нашим делам. Он докладывает о результатах вскрытия:

      – Сделали анализы, никаких следов яда. Повышенные лейкоциты, но это могла дать и обычная простуда.

      Вот только от простуды не умирают, а после Лосева осталось большое наследство. В свете этого у Варского обострился интерес ко мне.

      – Нам надо поговорить.

      Для доверительной беседы место слишком людное, здесь невозможно уединиться, и мы договорились встретиться позже. Меня ищет генеральша Прянишниковой. Сама она не имела отношение к бильярду, но ее покойный супруг являлся одним из основателей ассоциации, а потому она получала приглашения на все церемонии. От нее все могло стать известно Миле, с которой состоял в дружбе Лёша, а может их связь и более тесная, как знать.

      Кукаркин не отставал от меня ни на шаг. Ему показалось, что с момента его прихода охранники следят за каждым его движением. Требовалось его успокоить.

      – Не напрягайся. Я на тебя не в претензии. Узнал, значит, узнал. Какая разница каким образом, это твое дело.

      Меня ждал Варский, а я никак не мог распрощаться с Лёшей, у которого возникали дела, требовавшие срочного решения.

      – Я спешу. Или тебя наняли задержать меня? Что-то должно случиться? – пришлось на него прикрикнуть.

      – Вечно вы шутите.

      К счастью, ему потребовалось сделать фото. Он украдкой снимал интерьеры, со времен казино тут осталось немало интересного – люстры, канделябры, полы из наборного паркета, и он старался ничего не пропустить. Неужели он и вправду завидует красивой жизни. Посчитав это личным делом, я не стал расспрашивать, и мы расстались.

      Он исчез на время, и я нашел время для генеральши Прянишниковой, вместе мы выпили португальского портера.

      – Вам передает привет моя подруга Роза, но она вынуждена уйти, так передаю ее поручение. Для вас оставлен сверток у охраны.

      Антонина Ивановна едва успела это произнести, как ее увели к столу для почетных гостей. Я решил, что мое участие в траурном мероприятии закончено, но тут ко мне снова подошел Лёша Кукаркин, хотевший кое-что обсудить.

      – Вадим Владимирович дал мне одно поручение относительно женщины в Раменском.

      – Что про нее известно?

      – Она и сняла дом поблизости, чтобы быть рядом с ним. Она прекрасно знает о том, что