Рисунок на старых обоях. Повесть. Сергей Грачев

винным магазином за железнодорожными путями, это «наоборот» его злило. Потенциальная моторная неловкость: пока он размышлял о возможных неудачах, девчата бежали к другому парню, более решительному. Колеблющихся женщины не любят, презирают – Дмитрий понял это лишь спустя годы.

      Решиться сейчас. Врезать ему за всё хорошее, да и бросить тут, на путях, вон она, зелёная кишка электрички…

      – Помалкиваешь? – усмехнулся Женька, с трудом переступая рельсы. – Такой же всё пассивный и осмотрительный, мнительность тебя погубит. И как только Катюша?..

      Это он зря, это уже больно. И электричка рядом. За это можно и в челюсть. А может, завидует? Он, Дмитрий, из-за Катюхи-вертихвостки едва рассудка не лишился, до исхода молодого Вертера полшага не дошёл, до сих пор галлюцинации вечерами, а он завидует? Живет с ней и завидует! Может, он и о болезни прослышал? То, что Дмитрия посещает вторая Катюша, из области подкоркового уровня психики, как объяснили врачи? Нет, вряд ли, он просто завидует, он всегда был таким. Откуда ему знать об удивительном полупрозрачном облике прежней Катюши.

      Электричка прошла…

      Пора бы забыть, тем более другая, из плоти и крови, позвала Архипова и легла с ним в постель. И хорошо, что легла. Долгое время не могла продолжаться такая жизнь – с бесконечной борьбой за равноправие, с невыносимыми ежеутренними сценами:

      – Забыл, куда брюки положил? – насмешливо спрашивала одна, которая через короткий срок уйдёт вместе с дочкой к Архипову.

      – Ты уже встал? – радовалась другая. – Сейчас сыр натру в макароны. Кофе будешь с молоком или чёрный?

      Потом шатаются стены и потолок с потёками в углах. И последнее, что он слышит:

      – От глазуньи я тебе два глаза оставила, не хватит – еще нажаришь…

      Нашатырь обычно помогает. На табурет усадят. Дмитрий сидит себе, размышляет: обе над ним стараются или одна?

      Потом была психушка.

      Он открыл глаза. Небритая физиономия Женьки.

      – Что это с тобой? И часто?

      Разве ему объяснишь, Архипову? По порядку надо, сначала.

      – Не пьяный, вроде. О рельс споткнулся?.. Или падучая? Ну, дела-а.…

      Дела, без «железки» не разберёшься. А вот электричка ушла. Жалко.

      Сначала надо. Хоть с кота. Вот у него, Дмитрия, кот был. И жена Катюша была. И квартира двухкомнатная. Кресло, в котором сидел этот мерзкий кот. И разговор соответственный:

      – Ты на обед мне даёшь рубль, а у нас в столовой мужики на два обедают. Коту и то мяса больше в жизни достается.

      – Так он меня не оскорбляет! – Катюша всегда презирала мужчин, которые зарабатывают едва на то, чтобы прокормить кота.

      Однокомнатная квартира Архипова была на первом этаже. Едва Дмитрий снял ботинки, хозяин принялся шарить в холодильнике, который занимал почти половину прихожей.

      – Что тут у нас? Капуста и селёдка… Вначале под