Лессе Пассе. Или Записки иммигранта. Андрей Свистунов

механически работать, доделываю какие-то чертежи, с кем-то спорю, все время зачем-то поглядывая на черный экран телефона, пью из громадной чашки кофе на офисной кухне, там же вовлекаюсь в обсуждение этого уже всем известного слова ХХХХХХХХХХХ…

      ХХХХХ ХХ ХХХХ, ХХХ ХХХХХХ ХХХ, ХХХХ ХХ…

      А вот студенты…

      А вот дети…

      А вот, если я уже…

      Ну, это еще нужно посмотреть…

      Будем посмотреть…

      Не ссать!..

      Да все будет норм…

      Да вы что, совсем уже вкрай!..

      Да… Надо бы деньги…

      Уже очереди у банкоматов, где что-то осталось.

      Я, пожалуй, схожу, тут на углу есть всеми забытый…

      Да нет, уже и там тоже пусто…

      Границы!

      Что границы?

      Перекроют…

      Телефон нервно бухтит на беззвучном:

      – Андрюша, сегодня вечером похоже ХХХХХХХ ХХХ…

      – А еще пока нет?

      – ХХХХ ХХХ, ХХ ХХХХХХХХ ХХХХХХХ ХХХХХ ХХХХХХХХХХХ…

      – ХХХХХХХ ХХХХХХХХХХ?

      – Возможно. Данька из института вернулся. Я его беру, и мы за тобой сейчас на работу заезжаем…

      Приехали. Уже почти конец рабочего дня, так что я быстро… Быстро схватил рюкзак, попрощался – Всем пока! – До завтра. И пулей на выход, через турникет, из Одного БЦ…

      Едем в сторону дома.

      Сыну:

      – Ну что, придется немного пораньше уехать.

      Планировалось, что в Германию он поедет через месяц.

      – Ясно…

      – Так что сейчас мы – к нотариусу, я очередь заняла. А ты…

      Юлька быстро смотрит на меня.

      – А ты придумай, что мы с псом будем делать.

      Робин, который уже пристроился у меня на коленях, заерзал, вильнул хвостом и лизнул меня в нос.

      Уехать должен был только сын, но сейчас мы несемся все вместе к границе.

      – Брусничное или Торфяновка?

      – Торфяновка.

      Мы мчим на Юлькиной машине к границе, потому что на самолет уже просто нет времени. И как-то ведь сын должен оказаться на той стороне. ХХХХХХ ХХХ ХХХ ХХХХХХХ, ХХХХХХ ХХХ ХХ ХХХ ХХХХХ ХХХХХХХХ ХХХХ, ХХ ХХХ ХХ-ХХХХХХХХ ХХХХХХ ХХХХХХ ХХХХХХХ.

      ХХХХХХХХХ – «ХХХХХХ Х ХХХХХХ» – ХХХХХ ХХ ХХХХХХХ ХХХ ХХ ХХХХХ ХХХХХ. ХХХХХХХ ХХХ ХХХХ ХХ ХХХХХ ХХХХХ ХХХ ХХХ ХХХХХ-ХХХХ ХХХХХХХХ, Х ХХХ ХХХХХХ-ХХ ХХХ ХХХХХ ХХХХХ ХХХХХХХХ ХХХХХХХ ХХ ХХХХХХХХХ. ХХХ ХХХ Х ХХХХХХХ… А иначе карета – в тыкву, а все остальное – попросту в п…..у!

      Пролетающие мимо стройняшки сосны уже превращаются в мутный кружевной абрис на фоне темнеющего неба. Их узнаваемые силуэты, такие разные, тогда и сейчас, как будто что-то и в самом деле поменялось в этом мире, а не мы это все придумали и затеяли, как будто это не наши чудовищные фантазии пролились грязной смесью на почти что уже готовый холст.

      Я говорю «мы», потому что мне сейчас страшно и неуютно оставаться с этим «дивным новым миром» наедине, так что, пожалуйста, немного побудьте здесь со мной, ненадолго составьте компанию, пока я не смогу взять себя в руки!

      …

      Скользящие позади редкие огоньки фар прилипают к зеркалу заднего