Букет ландышей. Мария Ордынцева

и не попробую я, похоже, это знаменитое мясо в брусничном соусе, – весело упрекнула она его.

      Рудаков улыбнулся и решил отложить разговор на потом.

      Глава 3.

      Дверь Марье открыла мать Полины Извековой – женщина средних лет в черном платке. На усталом лице ее не было ни кровинки, глаза выплаканы, жесты медленны и неуверенны, будто она вообще плохо понимала, где она находится.

      Быстрицкая, подобающе случаю одетая во все черное, поздоровалась как можно мягче и представилась.

      – Мне хотелось бы поговорить с вами. Хотя я и представляю интересы виновника аварии, но может быть, что-то могу сделать и для вас? Он предлагает вам хорошую сумму в качестве компенсации.

      – Проходите, – пригласила женщина тихо.

      Марья проследовала за ней в уютную просторную квартиру. Кроме них, здесь никого больше не было. Она присела на предложенное ей кресло и огляделась.

      Семья была состоятельная, о чем свидетельствовала достаточно дорогая обстановка. Естественно, в связи с только что прошедшими похоронами, все стеклянные поверхности были завешены. Фотография красивой девушки стояла на самом видном месте, перед ней теплилась лампадка и лежали гвоздики.

      – Конечно, понимаю, что это мало поможет и утешит вас в вашем горе, но водитель просит у вас прощения и предлагает вам деньги, чтобы хоть чем-то искупить вину. Ваше право, конечно, отказаться, но, думаю, сейчас эти средства вам не повредят. Вы сможете использовать их в память о вашей дочери, – тихо заговорила Быстрицкая.

      – Да, конечно, – эхом отозвалась Извекова. – Это же несчастный случай.

      – Да, – подтвердила Мария мягко. Она выложила на стол конверт с деньгами и придвинула к ней лист бумаги и ручку: – Не могли бы вы написать расписку, что получили деньги?

      – Да, конечно, – повторила Извекова, видимо, ей сейчас было совершенно все равно. Машинально она вывела текст расписки и отдала его Марии. Та убрала лист в сумку и подыскивала теперь слова, как бы повежливее уйти.

      – Моя девочка, – вдруг разрыдалась хозяйка. – Она была такая красивая, только начинала жить, и Эдик такой хороший мальчик.

      – Они давно встречались? – спросила Быстрицкая, чтобы поддержать разговор.

      – Полгода, – прошептала мать. – Такая красивая пара, посмотрите, правда же? – и протянула фотографию, одну из лежавших рядом с ней на столике.

      – Правда, – согласилась Быстрицкая, разглядывая веселых молодых людей на фото. – Первая любовь, я понимаю.

      – Нет, не первая, – неожиданно выпрямилась Извекова и с некоторой неприязнью заметила: – Первая любовь не всегда бывает удачной.

      – Что вы имеете ввиду? – удивилась этой перемене Мария.

      – Был у Полечки до Эдика другой кавалер, Сережа. Богатый, красивый, ухаживал интересно. Не знаю, что там у них произошло, но Поля однажды сказала мне, что больше не хочет его видеть никогда. Сколько он ни бился, сколько ни старался ее вернуть – ничего у него не вышло. А потом она Эдика встретила. Сережа, правда, и при Эдике пытался Полю уговорить вернуться,