Букет ландышей. Мария Ордынцева

в какой-то деревне – едва успели потушить избушку, жильцы отделались легким испугом. Отравление денатуратом в гаражах (Рудакову об этом было известно еще неделю назад, поэтому Мария тоже уже была в курсе). ДТП. Страшнейшая авария, где пассажирка погибла, но водители чудом выжили. Кадры накрытой простыней молодой девушки и лужа крови на асфальте добавили бодрости к концу дня. Посочувствовав мысленно погибшей, Мария выключила телевизор и обернулась к Димочке. Тот дремал уже, раскинувшись на подушке. Он даже во сне был хорош.

      Они жили вместе почти полгода, и пока нареканий с обеих участвующих сторон не поступало. После памятного дела с инсулином Рудаков не стал тянуть и самолично отвел Марью в ЗАГС. Они подали заявления, расписались через месяц и вышли из здания женатыми людьми. Без голубей и дифирамбов, пьяных гостей и прочей мишуры. Фамилию Мария оставила, чтоб не заморачиваться с документами. Рудаков поворчал некоторое время, но уступил. Почти сразу и как бы само собой разумеющееся произошло некое разделение бытовых обязанностей, и эти роли никто оспаривать не пожелал. Осознав за первые месяцы совместной жизни, что они есть друг у друга, все свободные минутки они старались проводить в каких-то интересных занятиях: прогулках, посещениях кафе и городских мероприятий, чтении и подшучивании друг над другом. Им было интересно даже молчать вместе, если находилось для этого время. Графики у обоих в последнее время были плотные. Димочка часто пропадал на новой работе, так нежданно привалившей ему за его прошлые подвиги. А Марию загружали по мере сил Архипов и Стожаров по очереди. Да и бывшие клиенты не забывали и нет-нет да подкидывали одну работенку за другой. Это могло бы радовать больше, если бы не страдала личная жизнь.

      И вот сегодня в кои-то веки они смогли выкроить целый вечер друг для друга. Никуда не пошли, поужинали. Рудаков вылез из душа первым, а Быстрицкая задержалась и вернулась к уже дремлющему Димочке и болтающему телевизору. Видно, не судьба им была сегодня продолжить вечер, но хотя бы можно выспаться, наконец-то, при этом выспаться рядом друг с другом в одной постели. Быстрицкая улыбнулась, легла рядом со своим драгоценным, обняла и положила голову ему на плечо.

      Рука Димочки вдруг скользнула по ее бедру, он резко взгромоздился над Марьей и улыбнулся:

      – Думала, сплю?

      – Ага, – обрадовалась Мария.

      – Ошибаешься, – прошептал Рудаков и нежно поцеловал ее в губы. – Все ждал, когда ты ужастиков насмотришься.

      – Мог бы просто намекнуть, – промурлыкала Быстрицкая, водя по его спине ноготками.

      – Эти ноготки! – выдохнул Рудаков. – Аж муравьи в штанах…

      Его глаза сияли в темноте загадочным блеском. Котяра, которого разбудили неожиданные нежности хозяев, недовольно потянувшись на краю дивана, ушел спать на кресло. Молодые люди засмеялись тихонько и занялись друг другом.

      Телефон звонил нагло и настойчиво. Рудаков быстро перехватил трубку, пока Маняша не проснулась, и тихо спросил:

      – Алло?

      Архипов, приготовившийся с ходу орать Быстрицкой «доброе утро», растерялся немного и уточнил для порядка:

      – Димон, ты что ли?

      – Я, кто же еще? – усмехнулся Дмитрий. Потихоньку выбрался из постели, стараясь не будить Марью, обнявшую подушку и сладко сопящую. Перейдя на кухню и прикрыв за собой дверь, он продолжил: – Ну, чего тебе?

      – Чего-чего, – проворчал Костик. – Клиент нарисовался, что же еще?

      – У тебя совесть есть? – Рудаков был разочарован, предчувствуя дальнейший ход разговора.

      – Совесть у меня есть. И сроки у меня есть. И знать я больше ничего не хочу, – Архипов сразу перешел в оборону, зная, что Рудаков может и послать.

      – Тебе что, дежурных адвокатов мало? – спросил Димочка, немного раздраженный непонятливостью друга.

      – Он требует Марью, что я могу поделать? – огорошил его Костик.

      – Ё-моё, – вырвалось у Рудакова. – Ладно, у тебя время есть еще. Сейчас разбужу и часа через два доставлю.

      – Вот так-то лучше, – удовлетворенный Костик положил трубку, а Рудаков, тихонько склоняя нежданного клиента Быстрицкой по всем падежам, отправился варить кофе.

      Впервые за долгое время у него был целый свободный день. Рудаков намеревался потратить его на Маняшу полностью. Хоть телефоны отключай, со злостью от сорванных планов подумалось ему.

      Налив в чашки ароматную жидкость из турки, он отхлебнул из своей чашки, посмотрел в окно, где голубь ворковал, пытаясь заинтересовать собой голубку. Туда же смотрел кот, уже умывшийся и потянувшийся сладко. Потом Лимон оглянулся на хозяина, в его рыжей отъевшейся морде читался единственный вопрос: что делать будем?

      – Что-что, – ответил Рудаков коту недовольно. – Ты – завтракать, я – будить и доставлять.

      Взял чашку для Маняши и поплелся в комнату.

      Его сонная девочка высунула нос из-под одеяла, не открывая глаз, только когда до нее донесся аромат кофе. Сам Дмитрий до ужаса не хотел совершать этот смертный грех – будить спящую любимку да еще с целью отсыла на работу.

      – Ммм, –