Без сомнений. Фофан Тюльпан

на деревянном кресте Игна́циус, чувствует, как огонь лижет висящие на сплошных кровоподтёках лохмотья. Язычок пламени коснулся кожи на бедре: обжёг мукой и пересилил скопившуюся в пареньке до этого боль. Ребёнок попытался крикнуть, но только слабый сип вырвался из отбитых лёгких. Вокруг мелькают ликующие лица тех, кого когда-то снисходительно задарма лечила глупая Клара… На задний план врывается кавалькада конных. Звук рога сдувает радостно клеймящий «преступника» гул.

      Картина меняется. Те же «рожи» понуро без энтузиазма поливают горящий крест и полыхающего малолетку водой. Сознание покидает Игна́циуса. Правосудие герцога, деда нынешнего, отменило скоропалительный пригово́р – спасло приёмного сына ведьмы от казни. Новое следствие. Ложь при́няли за чистую монету. Мальчик из сообщника превратился в жертву. А сожжённая заживо на потеху толпы «мать» развеялась пеплом и оставила после себя боль и вину за предательство…

      Академия Магии – сам Великий герцог поручился за него. Тридцать лет кропотливого обучения, и недожжённый смерд, уже аттестованный чародей даёт вассальную клятву на крови Недлу́нгам (один из родов норави́нгов), правителям Аланделе́йн верно служить короне… Десятки лет войн и политических интриг…

      Очередное посягательство на жизнь отца правящего сегодня властителя. Покушение завершилось печально. Истекающий кровью от удара мечом в живот воин-маг Игна́циус уничтожил группу из пяти наёмных убийц, но спасти синьора не смог. Иногда ошибки дарят удачу. Тающий на руках верного слуги повелитель возвёл защитника в звание Главного мага Аланделе́йн…

      Сколько всего?! Но ещё не было дня, когда манящий образ переданного умирающей Кларой чу́дного узора на круглом медальоне из камня не стоял пред глазами. За превышающую двести лет жизнь Игна́циус изменил собственное мнение о Ксинаалга́т, как о камне «спасителе невинных», навязанное тогда ещё ребёнку наивной деревенской ведьмой. Но понимание ценности амулета и желание обладать артефактом только возросло. А сегодня столь вожделенный предмет искушал доступностью на груди праха имперского волшебника.

      Окунувшийся в прошлое колдун внутренне поперхнулся. Насмешливый голос герцога окунул подчинённого в настоящее: «У трупа такой глубокий взгляд? Прилип? Не можешь отвернуться?». «Я готов к докладу, Мой Господин», – бодро ответил привыкший к метаморфозам при дворе вассал. Балансируя на тонкой грани в нарушении клятв, он умолчал о ценной находке. Зато в прочих деталях, доклад Игна́циуса обстоятельно обрисовывал предварительный результат расследования и личные выводы.

      – Законы герцогства о применении чар не нарушены. В инциденте ворожил погибший сугубо в рамках обороны от разбойного нападения подданых Пшекии, резов. В смерти повинен пленённый простолюдин и собственная неосторожность мага. Гибель сановника непременно вызовет внешнюю проверку. О сказанном свидетельствует узор разлитого гавва́ха. С Вашего позволения я произведу фиксацию.