Любовь и предрассудки. Эмилия Остен

четыре года. Даже чуточку больше. Интересно, изменился ли он сам? Узнает ли она его с первого взгляда? Быть может, увидев Арнольда, она поймет, что на самом деле все прошло, что чувства выгорели и рассыпались прахом, и удастся жить дальше без груза преданной любви на душе. Девушка машинально стерла со щеки катившуюся по ней слезинку и, услышав шум во дворе, очнулась от невеселых раздумий. Похоже, начали прибывать гости, а это значит – пора звать Анну и воплощать задуманное.

      Бланш резко дернула шнур звонка и в ожидании прихода горничной вытащила и разложила на кровати весь свой немудреный гардероб. Выбор был, строго говоря, небогат. Черное шелковое платье надевать нельзя – хотя оно и не очевидно траурное, но может вызвать ненужные ассоциации. Алое – чересчур яркое, а Бланш вовсе не желала привлекать к себе излишнее внимание. Белое годилось только для утренних выходов в узком кругу домочадцев… Тем более он было уже совсем ветхое, сохранилось еще со времен пансиона и отъезда из Англии. Оставались жемчужно-серое и зеленоватое, напоминающее девушке волны Неаполитанского залива в плохую погоду. «Ну что ж, вот их и буду чередовать, видимо», – сделала печальный вывод Бланш и обернулась к вошедшей в комнату горничной:

      – Анна, вы же умеете укладывать волосы, правда? По-разному?

      Озадаченная риторическим вопросом, та кивнула. Бланш замялась, не зная, как лучше объяснить, чего она хочет.

      – Смотрите, Анна. Я всегда либо носила косы вокруг головы, либо просто распущенные волосы. – Девушка вынула шпильки из незамысловатой прически, тряхнула головой, и тяжелая черная волна упала ей на плечи. – Вы сможете сделать что-нибудь принципиально отличающееся от этих двух вариантов?

      Горничная задумчиво и внимательно рассмотрела со всех сторон глядящую на нее с робкой надеждой Бланш, а потом обратила внимание на разложенные по постели платья.

      – Мисс Мэри, а что вы собираетесь надеть? К чему прическу делать будем?

      Та пожала плечами и ткнула в оставшиеся наряды:

      – Любое из этих. Наверное, зеленое…

      – Тогда я думаю, что справлюсь, – произнесла Анна и предложила Бланш сначала переодеться, а потом уже заняться волосами.

      ***

      А гости тем временем все прибывали и прибывали. Обычно тихий и малолюдный, Грэммхерст-холл словно сменил уютный домашний халат и тапочки на парадное платье и был теперь наполнен веселым шумом и суматохой. Туда-сюда с поручениями сновали слуги, в обычные дни даже заподозрить нельзя было, что их на самом деле так много. По мере приближения к пяти часам уже съехавшиеся гости собирались в большой голубой гостиной – леди Элен, встречая всех на пороге и провожая в отведенные им комнаты, предупреждала, что чай будет накрыт именно там.

      Голубой гостиная называлась по цвету штофа, которым были обиты стены, портьер на окнах и диванов и пуфиков, расставленных вдоль стен просторной и светлой комнаты. В углу за роялем пряталась пара глубоких кресел.

      Центром общего внимания была, конечно же, Луиза. В воздушно-кружевном