Приметы любви. Эмилия Остен

застыл на крыльце угрюмого серого здания, невидяще глядя перед собой. Люди входили и выходили мимо него, но молодой человек едва замечал их, полностью погрузившись в невеселые размышления.

      – Лиззи, ты слишком устала, а дождь усилился за эти несколько часов, – услышал вдруг совсем рядом Эдвин чей-то смутно знакомый голос. В дождевой пелене мимо юноши проскользнули два стройных девичьих силуэта, из-под капюшона говорившей выбился кудрявый рыжий локон – и тут Эдвин узнал девушек: это были дочери полковника Беккета, погибшего, как он читал в газетах, в первые дни мятежа.

      Первым неосознанным движением молодого человека было отвернуться, чтобы ни в коем случае не попасться на глаза кому-либо из индийских знакомых, но Лиззи… юная Элизабет Беккет, хрупкая, нежная и удивительно чистая душой, привлекала внимание Эдвина еще в те далекие – и как сейчас можно было с уверенностью сказать – счастливые дни, когда ему нечего было стыдиться и он имел право открыто смотреть людям в глаза. Сделав шаг, второй, третий вслед удаляющимся женским фигуркам, Эдвин успел расслышать, как Пэт – а это явно была она – строго велела подъехавшему кебмену: «Хэмпстед», и брызги из-под колес экипажа полетели в сторону очнувшегося и попытавшегося догнать девушек Эдвина.

      «Ну, значит, не судьба… Да и что я мог бы ей сказать, как объяснить этот позор… и что предложить…» – уныло подумал юноша. Казалось, сама судьба ополчилась сегодня на него.

      – Пожалуй, стоит хотя бы нанести визит мистеру Пайпу и сообщить, что мы не сможем выкупить заказанную матушкой брошь, – пробормотал Эдвин. – Надеюсь, это будет последняя порция унижений на сегодня.

      ***

      Миссис Лоуэлл с раздражением перечитала короткую записку и швырнула ее на стол. В конце концов, это переходит все границы! Пока Эдвин был в Индии, никто не мешал ей распоряжаться имеющимися средствами по личному усмотрению. Конечно, она очень скучала по сыну, скучала настолько, что даже… Леди топнула ногой, обутой в изящную домашнюю туфельку из серебристой парчи на невысоком каблучке, и вернулась к стопке писем на столе. Всевозможные счета от поставщиков провизии не заинтересовали миссис Лоуэлл, смета расходов на починку крыши, как и приглашения от пары дальних родственниц на чай, полетели в камин, растопленный по случаю небывало холодной для октября погоды.

      Пятидесятилетняя миссис Лоуэлл, вдова достопочтенного Эдгара Лоуэлла, была все еще красива и стройна, невысокий рост же вообще превращал женщину в дюймовочку. Понять, сколько ей на самом деле лет, можно было, только пристально вглядевшись в черты лица леди. Миссис Агнес Лоуэлл тщательно следила за своей внешностью и потому попытки сына ограничить ее в расходах на портного и ювелира воспринимала крайне агрессивно.

      Внизу хлопнула дверь, и вскоре в гостиной появился сам Эдвин. Усталый и промокший, он оказался явно не готов к очередной словесной баталии с любимой матушкой и даже не отреагировал на демонстративное закатывание глаз